Гнездо Горной Королевы
Шрифт:
Дорога шла вниз, и это облегчало нам задачу, а также помогал ужас, который накатил откуда-то со спины и буквально приподнял нас над землей, точно большая волна. От гигантов, которые мчались вниз одновременно с нами, тоже исходила какая-то увлекавшая нас вперед сила, точно ветер, который они поднимали, проносясь мимо. Но все равно мы прорывались сквозь винно-красный воздух, точно сквозь воду, наши ноги и сердца с трудом преодолевали лобовое сопротивление усиливающегося страха. Я не мог поверить, что нас не заметили, несмотря на то что Пожиратели проскакивали мимо, взбивая коленями воздух, и не обращали на нас внимания.
– Быстрее! Почти добежали! – Я обернулся, чтобы крикнуть, и увидел Землекопа,
Ужас нахлынул на меня, остановил и развернул лицом к опасности. Банты все еще были должны нам пятьдесят мер золота, и, случись нам потерять эту парочку, с бестолкового Костарда такую сумму не взыщешь. Бросившись назад к ним на выручку, я заревел что было мочи: «Быстрее! Быстрее!» – а потом, оказавшись с Землекопом лицом к лицу, запустил своей «пахучей склянкой» прямо ему между глаз.
Склянка взорвалась, обрызгав гиганта своим содержимым, а я, не дожидаясь исхода, повернулся к нему спиной и бросился бежать, спасая свою жизнь.
Землекоп грохотал прямо за мной, его челюсти едва не касались моего тыла (обернуться я не осмеливался, но чувствовал давление воздушной струи, которую гигант толкал перед собой), как вдруг сзади раздались звуки какой-то возни, и я почувствовал, что ускользаю от преследователя.
Немного не добежав до порога, я набрался храбрости и посмотрел назад. Двое Фуражиров тащили упирающегося Землекопа в своих челюстях. Смотреть, как они пыхтели, было смешно, ведь Землекоп и сам не намного уступал размерами среднему Фуражиру. Но вдвоем они все же справились и, пошатываясь под тяжестью своего груза, потащили его вверх по туннелю, уверенные (под влиянием запаха), что возвращают заблудившегося младенца в безопасную детскую.
Выпрыгнув из входного отверстия Гнезда, мы заскользили вниз по отвесному склону адской стены. Небольшую вечность камень пожирал нас заживо. Но наконец, как и обещал Острогал, трещина, пересекающая наш путь, прекратила этот безумный полет.
Сначала глубины расселины с трудом хватало, чтобы спрятаться в ней упав на четвереньки, но постепенно, продвигаясь вниз по склону, мы обнаружили, что она становится глубже. Наконец мы смогли, сидя на корточках, перевести дыхание. Фуражиры, выливаясь из Гнезда, перескакивали через наши головы, громко клацая когтями о камень. Я вынул Острогала из чехла на моем бедре, чтобы поговорить с глазу на глаз.
– До сих пор все твои предсказания сбывались, о усеченный демон. Надеюсь, и дальше будет так же, в противном случае тебя ждет быстрое превращение в золу.
– Невыразимые благодетели! Даже не принимая во внимание моего восхищения и моей благодарности, вы все равно остаетесь незаменимым орудием моего скромного выживания! Доверьтесь моей безграничной преданности. Продолжайте свой путь и пользуйтесь рекомендованными мною средствами.
Ничего другого нам, разумеется, и не оставалось. Складка в горной породе, спускаясь в долину, постепенно превратилась в умеренной глубины каньон, который, петляя, уходил настолько далеко, насколько хватало глаз. С одной стороны, каньон скрывал нас от глаз спешащих по своим делам Фуражиров, с другой – трудно было назвать его надежным убежищем, ибо его стены, точно медовые соты, сплошь покрывали забранные решетками, люками и дверями входные отверстия демонских жилищ. Однако Острогал предложил контрмеру и на этот случай, и мы не замедлили ее применить.
Как уже говорилось, набор инструментов всякого откачника в обязательном порядке включает несколько склянок с пахучей жидкостью. Содержимым одной из них и намочил Барнар обмотанный тряпкой конец кнута, заранее заготовленного именно на этот случай. Держа эту ароматическую дубинку высоко над собой, он первым
Ароматический факел, который для всякого взрослого Пожирателя означал только одно: личинка находится не там, где ей полагается, и должна быть срочно возвращена в безопасное место, – для демонов не содержал никакой специфической информации, кроме того, что враг близко. И, надо отметить, чувствительность адских выродков к этому запаху оказалась чрезвычайно острой: можно было подумать, что Барнар гонит своим лишенным пламени факелом невидимого Пожирателя, расчищающего нам дорогу. Этот не воспринимаемый глазом, но лишь обоняемый Пожиратель сеял панику среди обитателей каньона, которые иначе могли бы открыть на нас охоту. Но мы с ними даже не встретились, а только видели, как далеко впереди в ржавом полумраке оживленно снуют какие-то фигуры, да слышали, как с грохотом захлопываются и запираются изнутри крышки люков. Когда мы подходили ближе, нас встречала лишь пустота да забаррикадированные двери.
У нашей уловки был только один недостаток: запах то и дело привлекал внимание какого-нибудь Фуражира, отрывая его от насущного занятия добывания пищи. К счастью, их приближение никогда не бывало внезапным: мы всегда узнавали о нем по грохоту и характерному дрожанию земли У нас под ногами. Тогда Барнар просто выбрасывал факел из расселины, а мы прятались и пережидали, пока Пожиратель послушно умчится к Гнезду, нежно сжимая в челюстях крохотного деревянного найденыша, после чего обмакивали в жидкость новый кнут и двигались дальше.
Попадались, однако, и такие твари, которые замечали нас раньше, чем чувствовали наш запах, в особенности это касалось летучих созданий. Гарпии, более крупные и похожие на волков, чем наша покойная помощница, с пронзительными воплями пикировали на нас сверху. Тогда я выхватывал из ножен Бодрого Парня и начинал со свистом выписывать им широкие круги у себя над головой, в то время как боевой топор Барнара и удивительно проворный меч Ша Урли подобным же образом сеяли панику в рядах нападающих. Эта крепкая молодая женщина, когда дошло до дела, чрезвычайно хорошо зарекомендовала себя. Держа свой широкий меч обеими руками, она выписывала им у себя над головой мощные восьмерки, на манер джаркеладских кочевников, и отрубленные когти гарпий градом сыпались вокруг нее в дождевых струях дымящейся крови; эти упрямые конечности продолжали хватать нас за ноги даже после того, как их подстриженные обладатели с воплями убрались восвояси.
Долог был наш путь через ущелье. Мы поспали, проснулись, опять пошли, пока наконец наши усталые тела не взмолились снова об отдыхе. Найдя углубление в стенке каньона, мы бросились наземь, счастливые тем, что можно наконец дать отдых налившимся свинцовой тяжестью рукам и ногам.
Кислое вино, входившее в рацион рабочих рацион шахты «Верхняя», грело нёбо не хуже какого-нибудь многолетней выдержки напитка, так ненавистно нам было все, что окружало нас под землей, и так сильна была тяга ко всему, что родилось под солнцем. Мы с Барнаром вызвались первыми нести стражу, и остальные немедленно заснули.
– Приближение к Снадобью для Полетов пока что проходит довольно гладко, – заметил я Острогалу. – Я хочу сказать – гладко, учитывая придуманную тобой великолепную уловку с запахом.
Уклончивая рябь пробежала по самоцветам многочисленных глаз демона.
– Приближение к Снадобью, – подхватил он, – не грозит существенными опасностями со стороны моих сородичей, по крайней мере с тех пор, как в этой местности распространились Пожиратели. Однако туннели, ведущие к когтям Омфалодона, – ибо теперь я могу поведать вам, что именно они являются источником искомого снадобья, – так вот, сами когти Омфалодона зорко охраняются демонами из вторичного подземного мира.