Гниль и руины
Шрифт:
— Господи… — ужасалась Никс. — Чарли собирает их, как урожай.
— Иногда, — ответила Лайла, — я прихожу сюда. Освобождаю некоторых. Позволяю им идти.
— Зачем?
— Я так делаю, когда думаю, что Чарли идет.
— Западня. Мило, — с улыбкой отозвался Бенни. — Жутко и безумно… но мило. Ох, и… прости, что назвал тебя дрянью.
Она повела плечом.
— Называли и похуже. Не волнуйся сильно.
Никс не могла отвести взгляда от полчища живых мертвецов.
— Сколько их тут?
Лайла задумалась и пожала плечами.
— Три тысячи. Больше.
— Это чудовищно.
Она снова пожала
— Ты думаешь, это ужасно?
— Я не уверен в своем мнении, — отозвался он.
Обратившись к Никс, Лайла сказала:
— Дважды я приходила сюда и отпускала их. Обрубая все веревки.
— Но зачем?
— Чтобы освободить. Они шли за мной к полю. До воды.
— Боже, — сказал Бенни, — это были те зомы, от которых мы бежали через Студеный ручей. Ты позволила им уйти?
Она кивнула.
— Иногда… видя их. Связанных. Заставляет меня грустить. Я развязываю и увожу их прочь.
— Ты ведешь их? Как тебе удается это делать, и при этом не быть съеденной?
Она посмотрела на него так, как если бы тот был дурачком.
— Они медленные. А я нет. — Затем она сжала кожу на своем предплечье. — Они преследуют плоть.
Бенни с трудом сглотнул, пытаясь вообразить орду монстров, еле волочащих ноги за этой прекрасной и сумасшедшей Потерянной девушкой.
Лайла взглянула вверх, сквозь маленький просвет в кроне деревьев, оценивая положение солнца.
— Время идти.
С этими словами она повернулась и пошла вглубь Голодного леса. Каждый зомби, которого она проходила, вытягивал шею и пытался укусить ее, но та, казалось, ничего не замечала. Или не беспокоилась.
Бенни и Никс помедлили пару секунд, захваченные многообразием ошибочного существования этого места. И не важно, были ли зомы привязаны к деревьям, или пойманы для наград, или отпущены бродить на свободу, ужас от всего этого был сокрушительным.
Мертвецы тянулись к ним, без умолку стеная и кусая воздух, словно страстно желали насытиться одним запахом живой плоти.
— Твоя подружка чокнутая, — сказала Никс.
— Она не моя подружка, спасибо тебе большое. И догадываюсь, Том сказал бы «тронутая рукой Божьей».
— Все верно, тронутая. Пошли, это место хуже всего на свете. Давай убираться отсюда, Бенни, — сказала Никс. — Прямо сейчас.
— В этом я с тобой согласен, — ответил он, и они заспешили по тропе, наверстывая упущенное расстояние, но Бенни продолжал оборачиваться, заставляя свой разум запомнить этот образ. Было в этом нечто такое, что давало импульс мыслям и идеям в его голове. Странным и неприятным идеям.
Никс заметила выражение его лица.
— Что такое?
— Ничего, — солгал Бенни. Мысли, мелькавшие в его голове, не были предназначены для того, чтобы ими делиться. Не сейчас.
46
Они вышли на скрытую под утесом поляну, через которую за миллион лет эрозии прорезался водопад, кормивший все потоки, бежавшие вниз к Студеному ручью. Это было странное место. Рощи заполонила лоза и виргинская сосна, земля покрылась толстым ковром из сосновых иголок. У основания утеса был пруд беспокойной воды, кристально чистой, как стекло. Однако повсюду вокруг поляны валялись мертвые животные на разной стадии разложения. Зловоние стояло просто чудовищное, и воздух кишел мухами.
Никс зажала
Лайла остановилась в месте, где тропинка переходила в поляну.
— Здесь, — сказала она, указывая на водопад.
— Что, прямо туда? — переспросил Бенни.
Они кивнула, затем указала на открытое место прямо перед ним.
— Ступай прямо по моим следам.
Бенни не сразу понял, что она имела в виду, и когда она двинулась через поляну странным зигзагообразным узором, он направился прямиком к холодной воде. Лайла резко развернулась.
— Стой!
И поспешила назад, следуя тем же извилистым маршрутом.
— Глупый? — грубо спросив, она встала на колени перед ним и, погрузив пальцы под сосновое покрытие, подняла слой земли, который, как выяснилось, был очень тонким, затем разровняла покров из иголок и другого мусора, ловко перемешивая. Под этим покрывалом была яма со смертоносными кольями с остро заточенными верхушками.
— О господи! — воскликнул Бенни.
Никс обвела взглядом поляну.
— Вся поляна такая?
— Да, — ответила Лайла своим загробным шепотом. — Поэтому смотреть на мои ноги. Только куда иду я. Да?
— Точно так, — еле слышно согласился Бенни.
Единой шеренгой они следовали за Лайлой вокруг поляны к стене утеса. Ни у кого не было ни единого шанса отыскать безопасную тропу, если только он не знал заранее, куда точно ступать. Бенни был впечатлен.
Вдоль стены росла густая завеса кустовых сосен. И только когда они добрались до них, то смогли разглядеть узкую тропинку позади, ведущую в углубление за водопадом. Вода стекала по стене и бежала прочь, там находился вход в пещеру полтора метра высотой и два шириной. Вход был занавешен многослойным пластом из производственной пластмассы, который Лайла где-то подобрала. Она протиснулась через него, и они полезли следом, оказавшись в низкой, влажной камере. Через три метра висел еще один пласт, а позади него — толстый слой тяжелых занавесок. Бенни был просто поражен тем, как умно все продумано. Пластик не пропускал воду внутрь, а занавес не выпускал свет, и вместе они приглушали грохот водопада. Лайла вошла первой, потом Бенни, следом Никс, придерживающая занавес открытым, тем самым позволяя свету проникать внутрь. Но Потерянная Девушка, очевидно, не нуждалась в нем, поскольку пошла прямиком вглубь пещеры, откуда вскоре послышалось чирканье спички и запахло серой. Она зажгла керосиновую лампу, и уютное желтое свечение разгорелось, наполнив собой всю огромную внутреннюю камеру.
Бенни и Никс потеряли дар речи. Пещера была бесценной находкой. Внутри стояли удобное кресло и маленький стол, решетка с посудой, баночки, наполненные консервированной едой, старые игрушки и книги. Тысячи и тысячи книг. Технические справочники и романы, альманахи коротких рассказов и сборники поэзии, биографии великих мыслителей и юмористические издания, журналы и комиксы. Кипы книг были повсюду, нагроможденные вдоль стен. Даже в городской библиотеке Бенни никогда не видел так много книг. Никс выглядела ошеломленной, открыв рот в беззвучном «ох».