Гномка в помощь, или Ося из Ллося

Ардмир Мари

— Ося, — позвал он настойчиво, но ответа не дождался. Пригретая под маговским боком, я засопела быстрее, чем хозяин ложа, а потому без боя завоевала все «подстолье».

Граф-оружейник с ворчанием вышел, свет погасил и дверь на ключ закрыл, временами где-то чем-то гремел, шуршал, а затем вернулся точь-в-точь такой же холодный и раздраженный, какой была я. С едва заметным рычанием он пытался меня не то разбудить, не то сдвинуть на пол, но я не поддалась. Отмахнулась от мокрого и недовольного задохлика, завернулась в покрывало

с головой и была такова.

2

Проснулась оттого, что вначале что-то тяжелое прогрохотало по лестнице, стукнулось о стену, затем о дверь. Мощного удара деревянное полотно не вынесло, с протяжным скрипом слетело с петель и рухнуло на пол. Вот собственно от этого завершающего аккорда я потеряла связь со сном.

— Святые угодники! Регген, вы всегда так шумите поутру?

— Ося?.. Живая? — несказанно удивился маг и вместе с покрывалом выудил меня из-под стола.

— Я ещё и злая.

— Это мелочи, главное, ты цела, — отмахнулся он, тщательно ощупывая меня. — Ведь ты цела?

— Я-то цела, но вас сейчас покалечу. Руки!

Ученый он тут же отступил, рукой с содранными костяшками прикрыл все ещё красный нос. Растрепанный и чуток опухший, в одних штанах и расстегнутой на груди рубашке, маг красовался впалым животом, костлявой грудью и кружевом редких белых волос на оной. Словом, задохлик — он и есть задохлик, с какой стороны ни смотри. И за год такого вряд ли откормишь. Под моим изучающим взглядом он поспешил запахнуться.

— Так и чего это вы всполошились?

— Я весь дом обошел, но тебя не обнаружил. Ты здесь вчера спала?

— Ну да, — я натянула на плечи покрывало, — а вы рядом лежали…

— Кто, я?

— А здесь есть кто-то другой? — вопросила сердито. — И что вы смотрите на меня как на новые ворота? Ночью был дождь. Я пришла к вам, вы не особо сопротивлялись и благородно оставили меня одну. Затем вернулись, легли рядом и сами об этом же забыли…

— Первое помню, второе нет.

— А рычали так, словно во всю жизнь не забудете, — хмыкнула я.

Это замечание повергло мага в ступор, из которого он не сразу вышел, а когда вышел, первым делом кинулся проверять лунный календарь. Долго листал его, что-то просчитывая, и чуть не взвыл, увидев, что вчера был первый день новолуния.

— Опять? — простонал задохлик, отшатнувшись от календаря. — Но я же столько сил убил. Сам чуть было не скончался…

— Что, правда? — несказанно удивилась я и тихо, но от души посетовала: — Какая жалость, что только чуть.

— Ося?!

— Чего вам? — невинно воззрилась я на возмущенного Реггена. — Вы про завтрак вспомнили или все-таки про ужин?

— Ужин? Званый ужин!.. — повторил он и хлопнул себя по лбу, — в прошлую ночь… Точно. О приглашении герцогини я совсем забыл.

С этими словами он ринулся к неприметному шкафу в стене, чтобы выудить из него черный, весьма броский костюм и черные

же сапоги. Прикрывшись от меня дверцей, одержимый тут же взялся за свое переоблачение, путаясь в рукавах, штанинах и ругаясь на свою забывчивость.

— Не отчаивайтесь, если из нее такая же герцогиня, как из вас граф, то вы мало что упустили.

Он меня не услышал. Шкаф закрыл, небрежно пригладил волосы и аккуратно поправил манжеты. Благодаря новому костюму, доходяга не особо преобразился и выглядел все так же сутуло и серо, однако стоило ему что-то произнести, махнуть рукой, как предо мной появился совершенно другой мужчина. Высокий, импозантный, с презрительно-надменным желтым взглядом, приятным глазу разворотом плеч, внушительной мускулатурой не только на спине, но и пониже.

— Куда ты смотришь? — полуобернувшись, ухмыльнулся маг.

— На ваши волосы, — ничуть не смутилась я, с восхищением указав на оные. И там было чему восхищаться. Водопад блестящих густых волос доходил графу едва ли не до пояса.

— А, это… я перестарался, — он вновь взмахнул рукой, и диво длинное белое, как снег, исчезло, оставив на макушке лишь куцый хвостик.

— Так это все морок?

— В некотором роде.

Регген подхватил с пола выбитую дверь, кое-как приладил к косяку и, нажав на орнамент, украшавший дверной проем, шагнул к зеркалу. Вернее, к двери, вдоль которой ни с того ни с сего появилась серебряная гладь, отразившая гордую стойку мага и его широкий оскал.

— О, да вы ещё и позер.

— Это портал, Ося, стационарный, — раздраженно ответил задохлик. — Закрепленный в неизменных точках входа и выхода.

— И всем порталам вы с таким предвкушением улыбаетесь?

— Только некоторым, — ответил он и шагнул в серебро, не забыв приказать напоследок: — Никому не открывать, никого не пускать, из поместья не убегать.

— Будет сделано, Ваше превосходительство, — отрапортовала я и сильнее закуталась в покрывало. С любопытством проследила за тем, как гладь неактивного уже портала медленно, но верно собралась в одну капелюшку, затем истаяла до размеров макового зернышка. И вдруг вместо того, чтобы окончательно исчезнуть, отделилась от двери, со звоном увеличилась до размера блюдца и отразила хмурое мужское лицо.

— Это что ещё за диво?

— Доссан Маррет, капитан стражей контроля, — представился худой брюнет с тяжелым черным взглядом. — Прибыл с посылкой для графа Лофре. Откройте, мадам.

— Кто-кто? — непривычная к благородному обращению, я не сразу поняла, чего он требует.

— Капитан Маррет… — глухо ответил нежданный визитер.

— Это ясно, — оборвала я.

— Прибыл с посылкой на имя графа…

— Это тоже ясно.

— И оружейного мастера…

— Да-да! Поняла.

— Вардо еггена, — закончил он свою мысль. И серебряная гладь дрогнула от импульсивности следующего приказа: — Откройте портал.