Гоблин Поневоле (или Изменчивый Мир)
Шрифт:
– А стоит ли?
– Вмешался другой шаман.
– Рисковать отрядом преследования ради одного старика? Если я правильно помню, даже на Улах путь до границы составит дня два - не меньше. Тодплаг скорее всего прошёл уже треть пути, а пока мы разговариваем, наверное, успел перемахнуть расстояние в тысячи лап. А это значит, что во время ночи отряд преследования будет на территории болот, без укрытия! Стоит ли так рисковать ради какого-то Водяного Шамана?
– Не "какого-то"!
– Вмешался единственный худощавый гоблин в этом клубе любителей покушать. Серьги в виде ракушек выдавали в нём Водника, единственного среди
– А величайшего из всех Водяных Шаманов! Насколько увеличились запасы воды во время его главенствования на болотной ферме? Вдвое? Втрое? А, может, и больше? Впервые за многие века у нас не было ни одного случая обезвоживания или нехватки воды. Полагаете, кто-то сможет его заменить? И что тогда? Снова наступят времена, когда многие были готовы перерезать друг другу глотки за капельку чистой воды, или даже хлебать болотную жижу?!
– Но ведь...
– Заткнитесь все!
– Рявкнул рагх, в порыве ярости даже выхватив свой меч. Тут же в зале повисла мёртвая тишина. Гоблин придирчиво оглядел каждого, словно старался вычислить того, кто собирается снова открыть рот и, удовлетворившись, вернул меч в ножны.
– То, что мы обязаны вернуть Мастера - не подлежит вопросам или спорам. Всё, что я хочу узнать - кто...
– Мой рагх!
– Неожиданно поднялся Учитель, заставив меня судорожно вздрогнуть. Старый гоблин указал на меня, говоря с такой холодной уверенностью, что мне стало не по себе: - Мы можем послать моих учеников. Они уже давно созрели для вступления в "аль", и что, как не полевые условия, позволит провести экзамен?
Пока я пытался догнать мысль этого гобливнюка, рагх, проглотив очередное перебивание себя любимого, задумчиво свёл брови на переносице, и протянул:
– Что ж, пожалуй.
– Позвольте!
– Поднялся грузный гоблин из числа тех, что изначально был против этого похода.
– Мои ученики заслуживают такой чести не меньше, а то и...
– ТВОИ ученики?!
– Усмехнулся Учитель, схватившись за живот.
– Это те самые, что ещё не постигли и пятой ступени духов? Что они смогут сделать? Защекотать тодплага до смерти?!
– Все в зале прыснули в голос, толстый гоблин побагровел от злости, а старый шаман продолжил: - Или, может, отправить тебя? О, великий призыватель болотной грязи, - с явным издевательством в голосе величественно произнёс Учитель. Все засмеялись уже в полный голос, толстый гоблин теперь не багровел, а прямо-таки чернел, благо пар из ушей не валил.
А вот мне было не до смеха. С какого перепугу он вдруг решил отправить меня с Кил-ин-Хаком и Лар-ин-Лином? Эта хитрая болотная жаба ничего не делает просто так. Да и его издевательства по поводу бедного Верховного не так уж и оправданы: вообще-то он мог неплохо сделать это и сам, прихватив с собой ещё парочку "аль". Да этим ребятам расправиться с тодплагами и ночными тварями - раз плюнуть! А посылать учеников... Хотя, стоит признать, представил он это коротко, ёмко, но красиво - мол, убьём даже не двух, а трёх зайцев: и Мастера спасём, и экзамен проведём, и на трёх Верховных в клане больше станет... Вот жук!
– Решено!
– Вновь прервал перебранку вождь, разглядывая меня с нескрываемым интересом.
– Единственное что... Гул-ин-Дук уже обзавёлся своим Пха?
На этот раз вмешалась всё это время молчавшая Син-аль-Ланг:
– О его Пха я позабочусь.
–
– Сегодня же твои ученики отправятся на ферму. Оттуда возьмут след. Я выдам вам пять своих воинов и двух охотников... Друида тоже возьмите - мало ли что, - проговорил он с явным облегчением от того, что наконец избавится от телепата хотя бы на некоторое время.
– На сборы вам не больше часа. На этом всё!
Сидя на покрытом шкурой полу своего дома, я сосредоточенно всматривался в никуда, блуждая по лабиринту собственных мыслей. И ждал. Для прохождения экзамена в "аль" требовалось это загадочное Пха, о котором меня, по какой-то причине, никто не удосужился предупредить. И старуха Син-аль-Ланг должна была меня этим самым Пха одарить. Зачем ей это, я так понять и не смог, а в безвозмездную помощь я могу поверить где угодно, но не у гоблинов.
Надо посмотреть правде в глаза: я волновался.
Да, конечно, как объяснял Учитель, моё тело уже принадлежит сильнейшему шаману. О подвигах Гул-аль-Дука слагали легенды, его боялись и уважали, и было за что. Насколько я смог понять, тело шамана - это нечто вроде антенны, принимающей на себя волны из мира духов. И чем больше этих волн оно может принять, тем сильнее становится сам шаман, тем большее количество духов он сможет воплотить. И моё тело, как оказалось, было не хилой такой антенной. Антеннищей, я бы сказал! И всё же, и всё же...
Хватит ли мне опыта и умений и, самое главное, храбрости? Гоблины не отличались особыми благородством, мужеством и храбростью и мой старый, уже, кажется, такой далёкий друг Андрей также не был храбрецом. Так сможет ли им стать Гул-ин-Дук? Сомневаюсь. А сомнение - первый шаг к неудаче.
Мои серые размышления прервал шелест входной занавеси. Я обернулся и наткнулся взглядом на стоящую на пороге старуху. Ого, сама пришла! Не отправила своих кудесниц, какие чудеса! Видимо, это Пха - действительно нечто серьёзное.
– Я войду?
– Не дождавшись, когда я наконец соизволю её пригласить, прокряхтела гоблинша.
Ох, и что это с моими манерами, в самом деле?!
Я указал ей на место напротив меня, и старая знахарка, прошаркав к ковру, положила к моим ногам какой-то вытянутый свёрток, а затем уселась сама. Видимо, по моей вопросительной физиономии и так всё было ясно, читать по моему лицу вообще, как оказалось, возможно без усилий, так что старуха пояснила:
– Это - Пха. Теперь он твой.
Я неуверенно начал разворачивать свёрток, предвкушая как минимум какую-нибудь голову буйвола с рунами вместо глаз, или кровь девственницы, пролитую в полнолуние - эти зелёные коротышки любят подобную ерунду, и придают ей невероятное значение, правда, стоит полагать, не без причины.
Но раскрыв свёрток, я обнаружил посох. Просто посох из кости какого-то явно не мелкого существа. Абсолютно белый, утолщённый к верхушке, словно застывший в гипсе улий, он резко сужался книзу, переходя во всё ещё толстую основу и, наконец, становясь тонким и острым, как игла, так что им, пожалуй, можно и проткнуть насквозь. Взяв его в руки, подкинул несколько раз, перехватывая поудобнее. Не такой тяжёлый, каким кажется, но и не лёгкий. Словно держу в руке стопку толстых книг.