Гоблин. Том 6. Секта
Шрифт:
За эти три года произошло много всего, много такого, чего он и представить себе раньше не мог. Он поднял руку перед собой. Тускло-золотая кожа всё еще воспринималась чем-то чуждым, вызывала ощущение неправильности. Когда он смотрел на себя в отражении, то думал, что это кто-то другой, но никак не он. Не старый Драмар. Не тот дряхлый гоблин, который возился с детишками, с изгоями. Не тот, кто кормил светляков. Не тот, кто бежал от Предка. И точно не тот, кого так легко поймали дроу.
Нет. Всё это было с кем-то другим. Не с ним.
После Полной Трансформации он стал
Кровь златок изменила в нем всё.
Вместе с обретением новых сил пришли и вопросы. Те самые, которые он себе не задавал. Те, которых избегал. В голове словно что-то наконец переключилось на главное.
Кто я?
В этом вопросе заключались все сомнения Драмара. Он чувствовал, что является чем-то большим, чем просто гоблин. Намного большим. И дело не только в трансформации: и до нее его жизнь — сплошная странность. Ведь не просто так он прожил почти пятьсот лет, пусть это и были пятьсот лет провалов в памяти и полубессознательных состояний.
Это не случайно.
Что-то было в нем странное. То, на что не имел ответа Древний. Он так и не смог объяснить его долгожительства. Драмар охватывал одним взглядом свою жизнь и видел в себе судьбу всех гоблинов. От рабства к свободе. Все они могли избавиться от рабства. Им нужно было только помочь, вытащить их из него.
И кто, кроме него, мог это сделать?
Он взглянул на пещеру и копошащихся гоблинов-бойцов. Других тут не было.
Я им нужен. Им всем. Они без меня исчезнут, разбегутся, снова попадут в рабство. Только я могу их повести за собой. Я не случайно жил так долго, я жил для этого момента. Все пятьсот лет, чтобы оказаться здесь и сейчас. В этом месте. С этими гоблинами.
И не только с этими гоблинами. Он чувствовал, что нужен вообще всей гоблинской расе. Они все нуждались в….Вожде.
Именно это было его ошибкой. Ведь он давно мог им стать. Вождем. Еще тогда, когда вел племя от погони дроу, вел в поисках безопасного места, в поисках новой пещеры. Но он боялся. Он не хотел брать на себя ответственность за всё племя. Поэтому сразу свалил ее на других.
Тех, кто хотел управлять.
Потому что управлять — это принимать сложные решения, а он этого не хотел.
Сейчас же всё было иначе. Он видел всю картину целиком.
Драмар мог и принимал решения, он мог подкрепить их своей подавляющей силой. Потому что он ВОЖДЬ!
Я был рожден для этого, просто время еще не пришло. И дело не в том, что я этого хочу, а в том, что никто больше
Драмар наблюдал это последние несколько лет. Даже сейчас он в пещере смотрел на освобожденных собратьев и видел их недостатки. Они грызлись за власть, за мелкую власть между собой. За власть в группе, в своем десятке и так далее. Они просто хотели управлять. Не для чего-то конкретного — цели у них не было. Они просто хотели быть выше собрата. Хотя бы на ступеньку выше.
Драмар понимал, что это из-за того, что они бывшие рабы, оттого что они видели иерархию дроу. И это влияло на них. Стань сильнее, стань более полезным рабом, бойцом. Остальное — не важно.
Они не были плохими. Разве плохо хотеть стать сильнее? — Драмар знал что нет. Все хотят силы, потому что сила — это выживание.
Но одного желания мало, важна цель. У них ее не было, у них было только желание стать сильнее. И сейчас, в пещере, они всё еще жили как одиночки. Всегда. Даже в группе. Одна группа противопоставляла себя другой. Они не были едины.
Желание вождя — сделать сильнее ВСЕХ. Всю расу. Они не хотели объединяться, они были готовы жить вот так, и больше не освобождать своих собратьев — лишь бы не рисковать. Не все. Но какая-то часть была и таких.
Мы должны стать не племенем, а расой.
Молодые этого не понимали, да, впрочем, старики тоже. Они получили свободу и были довольны. Они видели лишь кусочек целого: эту пещеру, подземелья, очередных освобожденных собратьев. Некоторые из них ждали очередного похода в тоннели и поиска дроу не столько для того, чтобы освободить от рабства своих собратьев, сколько чтобы поубивать дроу. Отомстить за годы унижений. И убивать им Драмар позволял. Потому что дроу он ненавидел еще больше, чем они. Его ненависти было больше лет.
Но он контролировал свою ненависть, направлял ее на то, чтобы всё продумать. Каждый шаг. Он владел своими эмоциями, а вот молодые гоблины — нет. Ими движут эмоции: они видят кривой взгляд соплеменника — и бросаются в драку, они видят красивую самку — и хотят ее, они видят дроу — и рвутся убивать. Всё это вместо того, чтобы подумать, увидеть последствия собственных действий. Раньше они были скованы правилами рабства, но теперь они были свободны и хотели делать что хотят. Даже если это шло во вред всем остальным.
Драмар вздохнул и взглянул еще раз на, казалось бы, беспорядочно движущихся собратьев. Несмотря на все недостатки, он сумел их организовать. Все они были заняты делом. Не та ситуация, чтобы бездельничать. У них каждый день был на счету. Самое сложное было в том, чтобы быть Вождем, — это найти каждому свое место и видеть этого «кого-то» лишь муравьем, жизнь которого ценна лишь как путь к достижению общей цели.
Он раньше этого просто не понимал. Не понимал, как можно видеть собратьев как инструменты. Сейчас он словно стоял над всеми этими маленькими жизнями, и знал, куда какую поставить; что сделать, чтобы усилить и их, и племя.