Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
Мешечко посмотрел на высветившийся номер: столь настойчиво пробивающимся входящим оказался абонент «Прилепина».
– Привет! Слушаю тебя внимательно.
– Андрей, похоже, что вся эта затея с посылкой, а затем с письмом – всего лишь глупый розыгрыш! – возбужденно заговорила Ольга.
– С чего вдруг такие выводы?
– Понимаешь, у меня всё никак из головы тот рисунок не выходил. Который был сделан под основным текстом. Помнишь?
– Крест, череп и свеча?
– Они самые, – подтвердила Ольга. – Так вот: этой ночью мне не спалось, настроение отвратительное и вообще. Словом, решила его
– Умница. Ты зашла совершенно с противоположного боку, но пришла к тому же результату, что и мы. Олька, тебе интересен финал этой истории?
– Он еще спрашивает! Конечно, интересен.
– Тогда подъезжай к двум часам в заведение «Фиолет». Это на площади Ломоносова.
– И что там?
– А там мы познакомим тебя с еще одним ценителем творчества Ильфа и Петрова…
Стопудовый информационный повод и репортерша Иванова разминулись во времени на каких-то пять минут. До крайности заинтригованная предложением Мешка, Татьяна задействовала всё свое как профессиональное, так и сугубо женское мастерство в деле обольщения «старика и зануды» Трефилова. Оттого ли, что действовала она на кураже, или по причине именно что профессионализма, но желаемого результата Иванова достигла всего за полторы сигареты, тет-а-тет выкуренных с Геннадием Антоновичем. Так что в 13:52 они вышли из редакции и по улице Зодчего Росси выдвинулись в заведение «Фиолет». А в 13:57 на этой самой улице зачалился узкоглазый микроавтобус «Тойота» с наглухо тонированными стеклами.
В 13:59 из-под арки, ведущей во внутренние, включая редакционный, дворики, вынырнул ничем не примечательный человечек и, стараясь не привлекать к себе внимания, шустро заскочил в салон «Тойоты». Внутри которой обнаружилось шестеро экипированных под «маски-шоу» товарищей и одна белая ворона в штатском. Роль последней исполнял никто иной как Вучетич.
– Ну, что там? Есть движуха? – спросил у вновь прибывшего предводитель ряженых.
– Да. Сорок минут назад подъехали двое, спустились в подвал. До сих пор там. Ящики на месте.
– Отлично. Парни, работаем предельно внимательно: если там действительно такое количество боеприпасов, не исключено, что и оружия может оказаться немерено.
«Парни» молча и синхронно совершили телодвижение по аналогии со спортивным низким стартом. Нечто подобное, запоздав, попытался изобразить и Виталий, однако старший бесцеремонным жестом вернул его в исходное положение:
– Стоять, Зорька! А ты куда?
– Что значит куда? Я с вами.
– А то мы без тебя не справимся! – неуставно подал голос один из участников маскарада.
– Ни фига не знаю! – запротестовал Вучетич. – Это моя персональная разработка, и я должен присутствовать!
– Хотя бы броник нацепи, понтярщик, – усмехнулся старший.
– Фигня. И так сойдет, – беспечно отмахнулся «гоблин».
– Я сказал:
– Но!
– Никаких но! Твой номер – шестнадцатый. Всё, парни, двинули!
Предводимый старшим народ высыпался из микроавтобуса за каких-то пару секунд. Хлопнула дверь, и Виталий остался в машине один: «наружный» сотрудник и ууровский водила, оба одинаково хмурые и неразговорчивые, – не в счет…
…По причине пафосности и дороговизны заведения даже в сей священный час бизнес-ланча публики в ресторане «Фиолет» было совсем немного. В последние годы не слишком избалованный женским вниманием Геннадий Антонович вручил Татьяне меню, благосклонно дозволив сделать заказ на ее вкус, а сам занялся созерцанием интерьеров.
Однако недолго ему довелось. Созерцать.
Ровно в 14:00 в полупустыню ресторанного зала вошли сразу две пары, завидев которые Трефилов резко поскучнел лицом. Так как первую представляли собой Маша с неизвестным кавалером, а вторую – давеча приходивший в редакцию мент с какой-то бабой под ручку. Баба была не столь юна, как Цыганкова, но не менее очаровательна. К слову, как раз в его, в трефиловском вкусе.
«Вот ведь принесла нелегкая! – раздраженно подумал Геннадий Антонович. – В кои-то веки выбрался спокойно пообедать в приличное заведение, так и здесь от своих и от ментов проходу нет!»
Раздражение усилилось, когда журналист сообразил, что вся эта четверка направляется не абы куда, а именно в их с Татьяной сторону.
«Что за хрень?!»
– Ба, какая встреча! Добрый всем денечек, – приветливо улыбнулся Мешок. – Позволите присоседиться?
– Вокруг полно свободных мест, – буркнул Трефилов, запоздало начиная догадываться, что эта «случайность», может так статься, и не случайность вовсе.
– Конечно-конечно, присаживайтесь, – засуетилась репортерша Иванова.
Вновь прибывшие с шуточками и прибауточками принялись тесниться-рассаживаться. Да так, что Трефилов и сам того не заметил, как в какой-то момент оказался зажатым на диванчике между двумя мужиками. А все барышни расположились строго напротив.
– Вы уже заказали? – поинтересовался у Геннадия Антоновича незнакомый мужик, усевшийся по правую руку. Тот, что заявился с Цыганковой.
– Нет.
– В таком случае смиренно предоставим право выбора нашим дамам. А сами пока пыхнем, с позволения. – Мужик достал из кармана пачку сигарет и любезно протянул Трефилову.
– Спасибо, я не курю, – замотав головой, зачем-то соврал тот.
– Бери-бери, – слева улыбнулся мент. – «Сам-то я не курю, но в камере – пригодится».
– В какой камере? – насторожился Геннадий Антонович.
– В тюремной. Гриша, не припомнишь, какая ответственность у нас предусмотрена по 119-й статье?
Журналистки, до сих пор пребывающие в полном неведении относительно цели экстренного сбора, потрясенно уставились на Андрея.
– Это которая «угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью»? – ковыряя деревянной палочкой в зубах, лениво уточнил меж тем Холин.