Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)
Шрифт:
Девушки прошли на посадку. Дожидаясь, пока те скроются из виду, Андрей не обратил внимания, как через соседний вход в зону регистрации торопливо прошли два опаздывающих на мурманский рейс пассажира. Впрочем, даже если бы Мешечко и заприметил этих двоих, он едва ли сумел бы на расстоянии и с ходу опознать в этой парочке Зечу и Бугайца. Тем более что солнцезащитные очки оба сняли лишь на паспортном контроле, а к тому моменту Андрей, по-прежнему снедаемый нехорошими предчувствиями, уже покинул здание аэровокзала…
В начале
В оперской в эту позднюю пору Григорий предсказуемо застал дежурившего по подразделению Крутова. Тот активно осваивал новую компьютерную стрелялку и периодически бросал из-за монитора косые вожделенные взгляды на непредсказуемо припозднившуюся оперуполномоченную Северову. Вернее, на заднюю поверхность ее загорелых налитых бедер. Ибо Наташа в данный момент, переломившись в пояснице и поворотившись к двери передом, а к Жене задом, с остервенением скоблила в комнате пол.
– Твою дивизию! – ругнулся Холин. – Натаха, ну на кой ляд ты опять палубу драишь? Только вчера ведь всё до блеска намыла?!
– Во-во, я ей то же самое говорю. Гриш, хоть ты на нее своим авторитетом повлияй! Потому как наличие такового у меня она категорически не желает признавать.
– Вчера блестело, а сегодня уже затоптали, – проворчала Северова, не меняя позы. – И вообще, не мешайте мне отрабатывать мои наряды вне очереди.
– Да нет у тебя никаких нарядов! Сама себя накрутила как… Как не знаю как! А ну, брось сейчас же тряпку!
– Хорошо, пусть будут не наряды. Считай, я просто наложила на себя такую вот епитимью. Смываю водой свои грехи перед трудовым коллективом и его доблестным командиром, – выжимая тряпку, сказала Наташа. – Такая интерпретация тебя устроит?
– Идиотизм какой-то, честное слово!
Не дойдя до своего рабочего места, Холин резко развернулся, вышел в коридор и, топоча сорок третьим размером, направился в сторону кабинета нового босса. Нарочито громко громыхнув в дверь, не дожидаясь приглашения, заглянул:
– Вечер добрый. Можно?
Сочинявший какую-то казенную бумагу, Мешок недовольно повернул голову на источник шума и буркнул не без раздражения:
– Можно. Но по поводу доброго я бы не спешил с выводами.
Григорий просочился в кабинет, подхватил стул, уселся напротив. Посмотрел на Андрея молча, но вопросительно.
– Ну, что там с Феклистовым? – первым спросил Мешечко, чтобы это самое молчание поскорее нарушить и понять, по какой такой причине Григорий явно собрался поискать конфликта.
– С Феклистовым всё нормально. А вот что у вас с Натальей
– А что у нас с ней происходит?
– Андрей, мы с тобой не первый год замужем, посему давай четко, без размазывания и наматывания на кулак: что у тебя есть против Северовой?
– На данный момент – практически ничего.
– Не понял?!
– Мне кажется, я тебе ответил вполне доходчиво: практически ни-че-го.
– А тебе не кажется, что в таком случае тебе следует немедленно довести это сначала до ее сведения, а затем – до сведения всего личного состава? – начал потихонечку закипать Холин, пораженный ледяным спокойствием приятеля. – Равно как элементарно извиниться перед человеком?
– Кажется. Но сейчас я этого делать не буду.
– Может, ты все-таки объяснишь?..
– Хорошо, объясню, – устало сказал Андрей. Он поднялся из-за стола и подошел к двери, где сначала убедился, что за ней никто не стоит, а после плотно прикрыл, да еще и для верности щелкнул замком.
Возвратился на место, закурил. Заговорил медленно, серьезным тихим голосом:
– На прошлой неделе из нашего со Жмыхом выступления вы должны были вынести одно, оно же – самое главное. Руководство отдела подозревает, что в нашем подразделении завелся «крот».
– А у тебя не возникает чувства, что всё это есть – полный бред?
– Я прошу меня не перебивать.
– Извини.
– Говно вопрос. Нет, не возникает. Информация, которой мы располагали на тот момент, давала основания подозревать в «сливе» Северову.
Лицо Холина сделалось каменным:
– Она лишь, как ты выражаешься, «давала основания», однако вы, не раздумывая, тут же обвинили ее в предательстве. Причем при всех!
– Если ты помнишь, изначально мы со Жмыхом пытались избегнуть публичной огласки, – вздохнув, взялся разжевывать Мешок. – Однако ваша, в том числе твоя, Гриша, склонность к демократическому плюрализму не оставила нам шанса решить это дело полюбовно-мирным путем… К настоящему времени часть (обращаю внимание, только часть!) вопросов к Северовой худо-бедно удалось снять. Я понимаю, что скорее всего в отношении Натахи я допустил ошибку… Мы допустили… Вот только признавать эту ошибку, тем более публично, я не собираюсь. Пока не собираюсь.
– Какого черта?!! – заорал Холин, вскакивая, но уже в следующую секунду осекся, понимая, что зарывается. Он опустился на стул, посмотрел виновато: – Извини, я хотел всего лишь спросить, почему?
– Гриша, когда тебя захлестывают эмоции, ты начинаешь тупить. А это неправильно.
– Согласен.
– А коли согласен, посуди сам: если мы допускаем, что Северова кристально чиста, тогда немедленно возникает следующий вопрос: если не она, то кто? А переведя стрелки на Наташу, мы даем возможность неустановленному пока «мистеру Икс» немного расслабиться и перевести дух. После чего попробуем вынудить совершить еще одну ошибку. На коей мы его и подловим. А теперь слушай меня внимательно и постарайся не перебивать…