Год 2004-й
Шрифт:
— Да, слушаю.
— Извините, я по поводу нашего договора на поставку. Очень нехорошо получилось, мы конечно полностью виноваты, просто не было средств в наличии, сейчас мы изыскали возможности… — Он тараторил скороговоркой, словно опасаясь, что я брошу трубку.
— И что вы предлагаете? — Я говорил сухо, стараясь не выдать своего волнения.
— Мы полностью возвращаем вложенную Вами сумму, сто двадцать тысяч. Прямо сейчас, немедленно.
Я молчал, не веря своим ушам. Фантастика какая-то! Что случилось с этим прощелыгой? Я уже узнал от знакомых, что чертова «Тисса» проторговалась и была на грани банкротства. И Глотов решил напоследок
— Я конечно понимаю, что мы доставили вам неприятности! — В голосе Глотова зазвучали панические нотки. Похоже, что он по-своему истолковал мое молчание. — Фирма готова выплатить вам любую неустойку. Алексей Михайлович! — его голос стал умоляющим. — Назовите, пожалуйста, Вашу цифру. Очень Вас прошу!
— Сто процентов! — зло пошутил я. Интересно, как он отреагирует?
— Как скажете. Я сейчас же привезу Вам всю сумму…
Телефон продолжал звонить, не переставая. Было ощущение, что город сошел с ума. Все предлагали мне деньги, причем практически безвозмездно. Звонили из банков, каких-то непонятных фондов, звонили те самые люди, которые еще недавно не желали со мной даже разговаривать. Я всем вежливо обещал подумать, чувствуя себя каким-то Хлестаковым из «Ревизора».
— Алло, это Алексей Михайлович Малышев? Добрый день, извините за беспокойство, это Пенигин, директор «Волга-инвест-банка». Алексей Михайлович, Вы ведь у нас недавно кредит брали?
— Да, брал. Все верну в срок, не беспокойтесь.
— Что Вы, что Вы?! Я звоню как раз по этому поводу. Вы уж изините, пожалуйста. Мы тут посмотрели договор. В общем, его условия просто недопустимо жестки для такого солидного бизнесмена как Вы. Сотрудник, который его оформлял, просто молодой, неопытный. Он уже уволен.
— Так что Вы хотите? — я уже догадывался, что последует дальше.
— Мы предлагаем переоформить договор кредита на беспроцентную ссуду. Срок — какой Вы укажете. Обеспечение — чисто символическое, просто для отчетности. Как Вы на это смотрите, Алексей Михайлович?
— Ну хорошо, договорились.
— Благодарю Вас. Вы не извольте беспокоиться. Мы сами оформим все бумаги и пришлем к Вам человека. Вы только подпишете. Хорошо?
— Ладно, присылайте…
За окном послышался рокот подъезжающей машины. Звук показался мне знакомым. Я выглянул в окно. Так и есть! У подъезда стоял, помигивая огнями, «быковоз» — огромный джипон с тонированными стеклами. Двери открылись, из них вылезли два дюжих молодца в «униформе». — Так, начинается. Как говорится, хорошего помаленьку… — Затем из машины буквально вылетел бывший директор, а ныне управляющий Сергей Геннадьевич Глотов. Похоже было, что выйти ему сильно «помогли». С трудом удержавшись на ногах, он в сопровождении конвоя стал подниматься по лестнице. В руках у него был кожаный «дипломат».
— Вот, Алексей Михайлович, я принес. — Он заискивающе заглядывал мне в глаза. — Двести сорок, как Вы сказали.
Я смотрел на него и не узнавал. Как можно так быстро измениться? Еще совсем недавно это был солидный уважаемый бизнесмен, владелец крупной фирмы. Холеный и респектабельный господин. А сейчас передо мной стояла какая-то шестерка, дешевый клоун со следами побоев на лице. Ничтожество, которое можно пинками выбросить
«Конвой» видимо остался в торговом зале. — Интересно, что они там разглядывают? — Я открыл «дипломат». Там ровными рядами лежали новенькие пачки сотенных. Двадцать четыре пачки.
— Расписку надо?
— Ну что Вы, Алексей Михайлович! Зачем же? Мы же свои люди, всегда можем договориться. — Глотов осекся. Видимо, ему пришло в голову, что я ему теперь вовсе не «свои люди». — Извините! Я пойду?
Я отключил телефон и в полной прострации рухнул в кресло. Все, на сегодня хватит! У меня гудела голова, не в силах переварить впечатления прошедшего дня. Казалось, что это какой-то странный сон — непонятно, к добру или ко злу. Но как бы там ни было, просыпаться я уже не хотел. Я открыл шкафчик, достал бутылку коньяка, припасенную для важных гостей и наполнил бокал доверху. Сегодня было можно!
В дверь постучали, и на пороге возникла моя бухгалтерша Женечка. Милая, интеллигентная девушка в очках. Двадцать два года, не замужем. Между прочим, классный специалист.
— Извините, вот подписать надо…
Она увидела меня с фужером в руке и осеклась. Затем ее взгляд упал на чемоданчик с деньгами, и глазки у нее стали как у рыбки.
— Ой, извините. Я попозже зайду.
— Подожди, красавица. Прикрой дверь. — Я достал еще один бокал, наполнил его до половины и подмигнул. — Давай, за удачу!
Она оторопело уставилась на меня. — Ой, я не знаю…
— Давай, давай, Женечка! Сегодня все можно. Давай на брудершафт.
Она как сомнамбула взяла в руку протянутый мной бокал, и мы выпили на брудершафт.
— У-у-у-м-м…
Бухгалтерша замахала руками и умоляюще посмотрела на меня.
— Легко! — Моя игривость сегодня не знала границ. Я налил воды и с поклоном преподнес ей. Женечка залпом хлопнула полстакана и укоризненно посмотрела на меня.
— Алексей Михайлович! Можно, я пойду?
— Иди, иди, родная. Иди, солнышко. Только никому не рассказывай, поняла?
— Конечно, я ж понимаю.
Она смущенно улыбнулась и исчезла за дверью.
Я подошел к двери и запер ее на ключ. Не хватало еще новых гостей. Затем сел в кресло и закурил сигарету. Передо мной на столе лежало четверть миллиона моих баксов. И при желании я мог эту сумму хоть утроить. О-бал-деть! Вот уж в самом деле — «Не было ни х…я, да вдруг стало три рубля». Я никак не мог переварить случившееся. Только сейчас я стал по-настоящему осознавать, насколько же велика и могущественна была «волчья власть» в нашем городе. Ведь мы же росли вместе! Они были такие же, как я! А сегодня пяти минут, проведенных за одним столом, оказалось достаточно, чтобы большие солидные люди заискивали передо мной, совали деньги, искали даже не дружбы, а хотя бы простого знакомства. От всего этого голова шла кругом…
Глава 12
Приехав домой, я не застал Анжелу. Странно. Обычно ее смена заканчивалась часа в три, и дома меня всегда ждал горячий ужин и самая красивая женщина на свете. Но сегодня она что-то задерживалась, и я стал беспокоиться. Дело в том, что после пережитого шока, она все воскресенье чувствовала себя плохо, болела голова. Плохо спала ночь. И сегодня, несмотря на мои уговоры, все же поехала на работу. Я звонил ей днем несколько раз, но Анжелы Владимировны на месте не было. А мобильным она в больнице принципиально не пользовалась.