Год Грифона
Шрифт:
— С трудом верится… — протянула Карми.
— Я все сберег.
— Спрасибо, Малтэр, — Карми встала. — Нет, провожать не надо.
…Малтэр постучал в дверь принцессиной комнаты.
— Да, входи, — отозвалась она.
Он открыл дверь и увидел Карми, которая сидела в кресле уже переодетая в легкое розовое платье. В руках она держала замшевые туфельки; еще несколько пар валялись на полу, вынутые из сундука.
— Знаешь, Малтэр, я выросла за эти полгода, — сказала Карми, подняв голову. — Туфли стали тесными, а платья — короткими.
— Ничего
— Не надо, — качнула головой Карми. — Не стоит. У тебя хватит расходов и помимо этого. Но… Красту пришел?
— Да, госпожа моя.
— Зови, — приказал Карми. И когда вошел говорливый толстячок Красту, она отдала ему потрепанный Смиролов костюм, велев его подлатать. — К следующей ночи справишься?спросила она. — Мне не к спеху, но все равно хочется быстрее.
— К следующей ночи я новый успею сшить, ясная моя госпожа, — улыбнулся Красту.
— Новый? Но мне совсем не нужен костюм новый, с иголочки. Он должен быть старым.
— Пошью новый, как старый, — заверил Красту. — Будет в меру поношенный, как Стенхе любил.
— И к следующей ночи? — усомнилась Карми.
— Постараемся, — сказал Красту с улыбкой.
— Ах, — вспомнила Карми. — О сапожнике-то я забыла!
— Не беспокойся, ласковая госпожа, — поклонился Красту. — Я отнесу. Я знаю, кому отдать. Не беспокойся, госпожа. Все будет сделано.
Он сложил пыльное хокарэмское трятье в узел и поспешил в свою мастерскую, чтобы побыстрее взяться за работу.
— Вот и еще один расход для твоей казны, — сказала Карми, обернувшись к Малтэру. — Я собираюсь ее хорошенько потрясти.
— Сургара принадлежит тебе, государыня, — отозвался Малтэр. — Правда, сейчас это не очень завидное владение. Зато у Павутро из Интави на твоем счету записано достаточно, чтобы ты могла безбедно жить всю свою жизнь. Не на широкую ногу, как ты привыкла раньше, но тоже вполне достойно.
— Ты меня успокоил, Малтэр. Но не пошлет ли Павутро меня к черту? И до него могли дойти слухи о моей смерти.
— Дошли, — кивнул Малтэр. — Он недавно присылал мне запрос, как относиться к этим известиям.
— И ты?
— Я ответил, что пока не увижу тебя мертвой, буду считать, что ты жива. Ты хэйми, а хэйми так просто не умирают.
Карми вздохнула, не желая опять ввязываться в споры.
— Ладно, — мрачно проговорила она. — Займемся делами. Закажи восемнадцать поминальных колокольцев для погибших в лагере Праери.
— Какие имена на них выгравировать? — без удивления спросил Малтэр. Карми достала из бюро вощеную дощечку и быстро написала стилом имена. Малтэр взял дощечку, прочитал и положил на стол, ожидая дальнейших распоряжений.
— Там в долине у озера обосновалсь миттауские монахи, — сказала Карми. — Так что ты пошли туда кого-нибудь учтивого, не задиристого; пусть развесит колокольцы вокруг кургана.
— Кургана? —
— Да, монахи похоронили мертвых по своему обычаю.
Малтэр поднял брови, собираясь уточнить.
— Нет, — качнула головой Карми. — Перезахоранивать не надо. Только развесить колокольцы. И еще надо передать Павутро, чтобы оплатил мой подарок монахам. — Карми рассказала о статуе какого-то бога, заказанной интавийскому скульптору(Малтэр, у которого возникли какие-то возражения чисто религиозного свойства, решил все-таки промолчать). — Далее. — вспоминала Карми, — пошли кого-нибудь в гортуский Лорцо заплатить оружейнику Горахо за саутханский нож две дюжины золотых. Причем прошу тебя запомнить, что покупала нож не сургарская принцесса, а некая Карми.-(Малтэр принял к сведению). — И наконец, самое главное, — сказала Карми. Мне нужно десять локтей золотой парчи и Руттулов плащ из золотых тохиаров. Парча, кажется, была у меня в сундуке, а вот плащ… Что ты мнешься? Небось сплавил уже куда?
— Пришлось подарить его Марутту, — признался Малтэр. И сервиз для ранаги-кори тоже.
— Сервиз? — удивилась Карми. — Зачем он Марутту? Что он будет с ним делать? Пить вино из расписных чашечек?
— Сервиз немало стоит, — пояснил Малтэр. — Марутту его поставит в буфетный шкаф, запрет и изредка будет показывать особо знатным гостям. Но где сейчас взять плащ, не приложу ума, — продолжал он. — Серых тохиаров, обычных, много, конечно, но и ценности-то в них…
Карми подошла к сундуку, где хранила меха, и начала вываливать все на пол.
— А где мой плащ из золотых лисиц? — вспомнила она.
— Госпожа, — решился напомнить Малтэр. — В нем тебя увезли зимой.
— Ах, чертовщина! — воскликнула Карми. — Как некстати!
— Вот выдра, — указал Малтэро. — Очень хороший мех.
— Выдра? — преспросила Карми. — Ну-ка посмотрим, не пожрала ли моль… — Они вдвоем внимательно рассмотрели мех.
— Прекрасно, — сказала Карми. — Выдра ничуть не хуже тохиаров или лис, правда, смотрится не так роскошно, но…
Она вдруг решила, что на нее напал приступ болтливости, и замолчала. В молчании она разыскала кусок золотой парчи и, развернув, оценила — не слишком ли легкомысленный рисунок. Плащ и ткань она старательно сложила и положила на тахту.
— Какие-нибудь еще указания? — спросил Малтэр.
— Послушай-ка, а кто тебе готовит? Твой кухарь или Руттулов?
— Руттулов, — отозвался Малтэр.
— Тогда пойдем разбудим его, — сказала Карми.
— Ты думаешь, кто-нибудь в доме спит? — спросил Малтэр. — Я думаю, в Тавине сейчас спят лишь малые дети.
— Да, — согласилась Карми. — Уж нашумела я нынче.
Она спустилась в кухню, к ужасу Малтэра по-свойски заговорила с кухарем, попросив его приготовыить жареное мясо по-марнвирски, «летний суп» и «деревенский салат» со сметаной. Кухарь с готовностью заверил ее, что все будет сделано должным образом.