Год Кролика
Шрифт:
– Забираю с собой главного подозреваемого, – черный человек отвернулся от окна и уже буравил нас взглядом. – А возможно, и опасного преступника.
Нам было не по себе находиться один на один с этим человеком, слышать от него про «подозреваемых» и «преступников». Поэтому мы с Юлианой молчали, как будто языки проглотили. Я даже не мог рот открыть, чтобы представиться. Хотя у меня промелькнула мысль, что мы позорим образование Интерната, которое стремиться воспитать новых граждан – воспитанных, умных, уважающих порядок и закон. Но в этот момент я забыл о нормах поведения и общения со
– Зачем вы хотели меня видеть?
Первой нашлась Юлиана, за что я был ей очень благодарен. Да и как иначе: ведь она что-то знала, а я ничего не мог рассказать Инспектору.
– Я хотела рассказать вам, что видела пару дней назад, – тихо сказала Юлиана.
– Так, хорошо. Но сначала я должен попросить у вас разрешения вести записи. – Инспектор вопросительно взглянул на нас. Мы кивнули. – Итак, с кем имею честь?
– Юлиана. Факультет Кроликов.
– Арсений. Кролик. Тоже. – я испугался собственного голоса: таким он был скрипучим и противным!
– Хорошо, – кивнул инспектор, сделав заметки в своем блокноте. – Теперь, многоуважаемые Кролики, рассказывайте с чем пожаловали.
И тут я услышал историю Юлианы, ради которой она и пришла сюда, по подземному коридору, в кабинет директора, на ковер перед черным человеком.
– Три дня назад я дежурила в теплице. Убрала грабли, лопаты в кладовку, подмела пол, полила ростки, которые недавно взошли. – Тут Юлиана замялась и покраснела. Потом сделала глубокий вдох и продолжила: – Я, когда дежурю, всегда с растениями разговариваю. Может, вы подумаете, что это смешно или глупо, но я заметила, что, если с ними разговариваешь, они лучше растут. Я им даже песенки пою… – Юлиана совсем застеснялась и замолкла.
Инспектор что-то записывал в своем блокноте и не думал смеяться. А мне уж тем более не до смеха было. Но все равно было интересно узнать, чем занимается Юлиана на дежурствах в теплице.
– Так, так. Что дальше? – не слыша продолжения истории, инспектор поднял голову и с интересом смотрел на Юлиану. Она сделала еще один глубокий вдох и продолжила.
– Разговариваю я с ними в темноте. Чтобы они не боялись меня. В тот раз я тоже выключила свет в теплице и села возле грядок, чтобы поболтать со всходами рженицы…
– Рженицы? – переспросил инспектор. Но на это раз он смотрел прямо на меня и мне пришлось ответить:
– Мы пытаемся вывести новый вид зерновых. Скрещиваем рожь и пшеницу.
Инспектор покачал головой:
– Вы бы лучше со старыми видами разобрались. Ну да ладно, что там дальше было?
– Я тихо сидела между грядок и разговаривала с росточками. О чем разговаривала нужно рассказывать?
– Нет, не надо. У меня мало времени. К сути! – ответил инспектор.
– Ну вот. Вдруг я услышала шаги. Кто-то зашел в теплицу. Я не подала голоса, а наоборот спряталась – испугалась, что меня застанут и будут надо мной смеяться. Ну что я разговариваю с растениями. А тот, кто вошел в теплицу, свет не стал включать. Мне еще тогда это подозрительным показалось. Что можно делать в темноте?
– Ну ты же что-то делала там… – с сомнением протянул инспектор.
–
– Захихикал? Значит ты слышала его голос? – спросил инспектор.
– Да! Слышала. Но не узнала. Я даже не могу точно сказать, мужчина это был или женщина…
– Ну хорошо. А потом он ушел?
– Да. Так же, не включая свет. В темноте.
– Кроме того, что этот кто-то любит гулять в темноте, что же тебя насторожило?
– То, что после его прогулок в темноте, – съязвила Юлиана, – из закрытой кладовки пропало ядовитое удобрение! А на следующий день умер Тимур! И я думаю, что его отравили именно ядом из нашей теплицы.
Юлиана сказала эти слова особенно громко и взволнованно, но ее речь произвела впечатление только на меня. Инспектор же остался спокоен: он сидел, удобно устроившись в директорском кресле, и самодовольно нам улыбался. Он как будто ожидал услышать что-то подобное.
– Девочка, ты молодец что… хм… разговариваешь с растениями, может, это действительно даст результаты. В нашем случае нужно испробовать все! Ты очень смелая, не испугалась сидеть в темноте и наблюдать за вором. Твой рассказ я подробно записал, он пригодится нам в суде для вынесения обвинительного приговора.
– Кому? – хором спросили мы с Юлианой.
– Старшему повару Интерната развивающего и образовательного типа номер 6. Он уже арестован. Только у него была возможность добавить яд в торт, точнее в элемент торта. Мотивы будут выясняться. Но теперь мы знаем больше деталей. Благодаря тебе, – инспектор заглянул в блокнот, – Юлиана.
И тут инспектор посмотрел на меня и, сверившись с блокнотом, задал мне вопрос, которого я так боялся:
– А ты что хочешь мне рассказать, Арсений?
И я решил рассказать правду.
– Я ничего не знаю. Я просто охраняю важного свидетеля.
– Ого! – инспектор присвистнул. – Даже в Городе нет такого… хм… порядка. Действительно, в свете последних событий надо сплотиться и быть настороже. Молодцы. Порадовали.
Инспектор резко встал с кресла:
– Сейчас нет времени с вами поболтать, мне нужно возвращаться в Город. Надеюсь, в вашем Интернате не будет больше подобных инцидентов. Однако обо всех подозрительных случаях сразу же сообщайте старшим. Спасибо за помощь.
Он кивнул нам и вышел из кабинета. И в образовавшейся тишине было слышно только как Юлиана скрипела своими огромными зубами.
16
Инспектор арестовал Повара и забрал его с собой в Город. Больше его никто не видел. В Интернате все сразу же поверили, что Повар виноват в смерти Тимура, но версий, почему же он убил лучшего Тигра на курсе, было мало. В основном все сходились к одной – личной неприязни. Кладовку с ядовитыми удобрениями освободили, а все банки перенесли в медкорпус и закрыли в сейф, где хранились лекарства. Теперь удобрения Кроликам выдавались только под роспись, даже самые безобидные, вроде птичьего помета.