Год крысы. Видунья
Шрифт:
– Я же сказала: саврянину мы помогать не станем, – неуверенно возразила Рыска. – Тем более ты и сам научился в человека превращаться.
– Ха-ха. Если б я еще знал, как это вышло и почему так ненадолго.
– Что, совсем ничего не почувствовал?
– Нет. Даже не сразу понял. Так что кончай дурить мне голову своим непроходимым патриотизмом, через три лучины я вас разбужу и двинемся дальше.
Рыска подумала и коварно поинтересовалась:
– А
Из мешка донесся сдавленный кашель.
– Ударный крысиный отряд?
– Ты знаешь, что я имею в виду!
Судя по звуку, крыс сосредоточенно поскреб за ухом.
– За Саврию, разумеется.
– Почему? – растерялась девушка, уверенная, что Альк ответит «ни за кого», пытаясь к ней подлизаться.
– Потому что я саврянин, детка. Подлый убийца, только и думающий, как бы задрать юбку вражеской весчанке.
– Ты это назло мне, да?!
– И потому, что я не могу допустить, чтобы какой-нибудь похотливый ублюдок с ржавым мечом, завербованный за три сребра в ринтарской веске, разложил по полу мою сестру или мать. Что бы я ни думал о «священной битве» и «долге перед Родиной».
– А что ты о них думаешь?
– Что сидящие на тронах кретины ничем не лучше двух псов, дерущихся из-за найденной в помойке кости. В то время как куда интереснее и эффективнее создать такие условия, что один сам ее уступит.
– Это как? – совсем запуталась Рыска.
– Есть такое слово – «дипломатия». Но коровы ею не болеют, не бойся.
Глава 19
Самцы крыс неряшливы, драчливы и злопамятны.
Разбудил их собачий лай.
Две крупные брыластые дворняги, различающиеся только формой пятен на грязно-белой шкуре, суетились у торчащего из земли меча, то упоенно копая песок, то свирепо тявкая в немелкую уже яму.
При виде поднявшегося Жара собаки развернулись и зарычали.
– А ну кыш отсюда! – Парень выдернул из лежака ветку, грозно ею свистнул. Псы поджали хвосты и попятились, но щериться не перестали.
Тут как раз и их хозяева подоспели.
Сегодня мужички были трезвы и сосредоточенны, каждый нес по пустому мешку и короткой, обожженной на концах рогатине – удобно песок ворошить. Валяющуюся на краю поляны торбу они увидели раньше, чем ее хозяев, и с радостными возгласами бросились к ней.
– Эй, куда?! – возмущенно заорал Жар, хватая арбалет. Тетиву он взвел еще с ночи, и пролежавшее так оружие наверняка здорово подпортилось, но выглядело устрашающе. Рыска тоже вскочила на ноги.
Бабкин сын, успевший первым запустить
– Что, голубчики, за вещами? – иронично осведомился Альк. Когда он успел залезть ей за пазуху, девушка не заметила, обнаружила только сейчас.
Весчане вздрогнули, заозирались, один повертел пальцем в ухе.
– За вещами, говорю? – повторил Жар, а Рыска поспешно пожелала, чтобы едкие крысиные речи до шошинцев больше не доходили.
Мужики чуток расслабились, но изумление с помятых рож так и не сошло.
– А вы тута… чего? – наконец откашлялся бабкин сын.
– А вы? – Впрочем, с Альковой подачи Жар уже догадался, зачем местные пожаловали: золото интересует только людей, шош отрыгнул бы его вместе с одеждой и костями.
– А мы… это… За маслятами! – Мужик махнул мешком в доказательство. Остальные согласно забурчали, затрясли бородами.
– Не рановато ли? – усомнился вор.
– Так мы покуда так, разведать. – Весчанин обвел взглядом перекопанную полянку, словно надеясь обнаружить на ней неурочный грибок, и снова застыл орясиной. С места, где он стоял, был хорошо виден кусок сизой шерсти на дне вырытой собаками ямы.
Жар подошел поближе, тоже глянул и поежился. Меч пробил шошу глаз, из раны выступила темная свернувшаяся кровь и что-то белое, студенистое. Это надо ж было так попасть! Полпальца в сторону, и клинок, скорей всего, соскользнул бы по кости, порвав только шкуру.
– Что ж вы нас о таких вот грибах не предупредили? – Парень укоризненно ткнул пальцем в яму.
– А мы думали, вы знаете, – принялся неловко оправдываться мужик. – Если б сказали, что шошей боитесь, так мы б, конечно, вам местечко выделили – не в избе, так под стеной. Холм-то каменный, зверю туда хода нет…
– Врут.
– Врете, – машинально повторила Рыска. Зря она это, весчанин тут же оскорбленно вскинулся:
– Мы люди честные, грехов не творим! А вот вы что за птицы, еще неизвестно. Не охотники они, вишь… а шоша прямо сквозь землю утюкали. Может, из той шайки, что тсецы по весне разогнали? Или шпиёнии саврянские?
Мужик неожиданно умолк, уставился на что-то мимо правого Рыскиного уха, и девушка, повернув голову, обнаружила, что Альк сидит у нее на плече.
– Чего вы с этими трупоедами треплетесь? Или убивайте, или гоните к Сашию.
Но весчане и сами быстренько подстроились под изменившийся ветер.
– Ловко вы его, гада подземного, госпожа путница, – залебезил мужик, пятясь. Дружки отступали вместе с ним, по-жабьи растянув губы в неискренних улыбках. – Здоровьечка вам и счастливо оставаться!