Год на жизнь
Шрифт:
– Не продолжай, – резко перебил Марс.
Да, он жаждал этого финала в истории, но оказался просто не готов услышать его… Майло убил их отца, чтобы спасти младших! А теперь… кажется, и сам пошёл по его стопам.
Парень обессиленно поднял взгляд на девушку на койке. Она казалась хрупкой, как статуэтка, но сила духа в ней была огромная.
Когда-то… Теперь осталась лишь оболочка, постепенно угасающая. И как ей помочь Марс не знал. Да и не тот он, кто сможет что-то сделать, поэтому решение, такое бесчестное, пришло само собой…
Глава 7
25
Стук каблуков разнёсся эхом ещё в коридоре, поэтому Аластер точно знал, кто сейчас объявится в его лаборатории. Он лишь вздохнул, не сводя взгляда с пробирок. Опустившись локтями на стол, он внимательно наблюдал за тем, как кипит еле различимое вещество. Это стало его костром или морем, на которые можно смотреть бесконечно…
– Почему тебя всегда можно найти именно тут?
Малия закрыла за собой дверь, которая громко хлопнула. Кажется, её просто не удержали.
– Я не скрываюсь, чтобы меня искать, – парень не поднимал головы, но всё же глянул поверх пробирок. Блестящие рыжие волосы то и дело мелькали в неясном пятне.
Пришлось проморгаться, когда зрение начало подводить. Говорят, что экраны телевизора, компьютера отрицательно влияют на зрение, а пусть попробуют полчаса сверлить взглядом кипящую жидкость.
– О, а ты как всегда гостеприимен, – улыбка сияла на ярко накрашенных губах.
Аластер пожал плечами и, наконец, позволил себе встать в полный рост. Спина ныла, как от неудобной позы, так и от отсутствия физических нагрузок. Всё своё время учёный проводил в лаборатории, и его единственными тренировками были приседания к нижним полкам тумбочек и пробежка до двери, чтобы успеть поесть или поспать, дабы потом вновь вернуться к химикатам.
– Почему ты постоянно сюда приходишь тогда? – Аластер не грубил, по крайней мере, по его собственному мнению, но и разговаривать иначе он не хотел. Все слова вылетали сами собой из его рта. Периодически удивляя даже самого парня, когда удавалось сдержаться и промолчать.
К счастью, на общение выходил он не часто…
– Я никогда раньше не общалась с гениями, – Малия отвечала легко, не переживая о том, что же именно скажет. В этом с парнем напротив они оказались очень похожи.
– Не стоит даже начинать.
Девушка рассмеялась, и Аластеру показалось, что до этого момента он никогда не слышал искреннего смеха. Не усмешку или смешок в желании угодить боссу и его шутке. А нечто заливное, заразительное. Уголок губ парня дёрнулся, но в улыбку так и не превратился.
– Скажи, почему ты не можешь сбежать? – вопрос его удивил, и взгляд тёмных глаз чётко сосредоточился на девушке. – Ну, ты явно здесь не по доброй воле, как и сестрёнка твоя. Но при этом ты гений, и можешь очень многое.
– Ты преувеличиваешь значение химии, – которая могла дать Аластеру не только свободу, но и билет в лучшую жизнь. Только он не умел иначе. Он знал лишь мир криминала и люто его
Насилие не всегда является чем-то однозначным, порой его видишь лишь в тот момент, когда уже поздно. А вот погрязнуть в нём страшно… можно просто не выбраться.
Именно в таком положении и оказался Аластер, насилием для которого стала необходимость творить ужасные вещи и направлять свой гений во зло.
– Но ты ведь сделал бомбу, которая позволила банде проникнуть в охраняемое здание! – из её уст это звучало неким восхищением, от которого парень даже поморщился. – Мне отец рассказывал.
– Это было химическое оружие минимального поражения.
– Ну, – бровь Малии скользнула вверх, пока девушка не сводила взгляда с непроницаемого парня. – Будем называть это бомбой.
И пусть он молча пожал плечами, Малия успела разглядеть и мимолётную улыбку, в которую сложились тонкие губы.
– Что ты здесь делаешь? – парень не горел желанием вести диалог, поэтому жаждал ответов, желательно в кратком изложении, чтобы вновь остаться одному в своём деле.
Ему хотелось этого не только в лаборатории, но и в жизни.
– Я не могу просто навестить того, с кем мы оказались в одной банде?
Аластер отрицательно помотал головой. Порой ему хотелось, чтобы люди понимали лишь по жестам. Кивнул – значит, согласился. Разговор исчерпан. А если нет, то можно предложить новый вариант и ожидать кивка. Но некоторым то и дело хотелось поболтать…
– Ты приходила ко мне не познакомиться, а о чём-то сказать, когда нас прервал Майло, – он пожал плечами, наслаждаясь тем, как менялось выражение лица девушки – значит, он правильно всё понял. – И теперь ты не знаешь, как подступиться к разговору.
– Что ж, – и вновь улыбка тронула её пухлые губы. – А я была уверена, что в своей асоциальности ты не так уж хорошо чувствуешь людей.
– Я их и не чувствую. Просто умею делать умозаключения.
Для Малии разговор с этим парнем казался развлечением. Слушать его выводы, порой пафосные фразы стало сродни некоему телешоу.
– Ну, тогда ты всё правильно понял, – она перекрестила руки на груди. Ядовито красные ногти выделились на фоне чёрной водолазки. Это могло показаться вызывающим, но девушке такой стиль однозначно подходил. – Мой друг болен. И я почти уверена, что ты сможешь его спасти.
– Кажется, ты ошиблась кабинетом. Здесь нет врача, – Аластер искренне не смог понять подобную просьбу, обращённую к себе. Он бы ещё понял желание использовать его способности в умерщвлении кого-то, но спасение?.. Тем более от болезни. Как известно, это стало единственным, в чём учёный до сих пор не преуспел.
– Они с женой обошли нескольких врачей, но все разводят руками.
– Поэтому ты решила, что им поможет… химик?
Малия глубоко вздохнула. Он не отказывался открыто, но своими уточняющими вопросами делал лишь хуже.