Год полнолуний
Шрифт:
— Прощай, пиявка, — помахал ему рукой Создатель, протиснулся в дыру, преодолел десять метров до второй, дощатой, загородки, на этот раз без труда прорубил высокий треугольник и вышел наконец на свежий воздух.
Встреча произошла обыденно, словно не мост между мирами открывался, а соседи в гости зашли: незаметно появились в тихом садике Велемир, Млада и Ярополк. Опустились на колени, воздев руки к полной луне.
Трофимов отошел в сторону, прислонился к тополю. Сам он ко всем религиям относился с полным безразличием, но в чужие чувства вмешиваться
— Не получается, хозяйка, — посетовал Велемир. — Переносить силу с места на место никто не пытался. Нужно искать место с энергией здесь…
— Ну, — поторопила его Синичка.
— Тоже не получается…
— Плохо. — Девушка прикусила губу.
— Что, опять не получается? — вмешался Саша.
— Понимаешь, — на этот раз объяснять взялся Ярополк, видно в качестве извинения за прошлый скандал, — нам не удастся перенести силу с место на место…
— Ну, про это я догадался, — перебил его Трофимов, — что там у вас еще не получается?
Ярополк не ответил. Он удивленно переглянулся с Младой, повернулся к Велемиру:
— Он все знал!
— Ну, не знал, а предполагал, — поправил Саша. — Есть у нас такая поговорка «Надейся на лучшее, а готовься к худшему». Найди вы возможность переносить силу, я бы людей в Архангельскую область предложил бы вывести. Там такая глушь — за двести лет никто не наткнется. Но раз уж не получилось, то не получилось.
Трофимов поймал Синичкин взгляд и улыбнулся.
— Мы хотели нащупать место, в котором достаточно энергии, но из нашего мира это не удалось, — сообщил Велемир.
— Ничего, найдем сами, — пожал плечами Трофимов.
— Не всякое место подойдет, — вмешался Ярополк. — Ты даже не представляешь, сколько дорог исходить придется. А время поджимает.
— Ничего страшного, — успокоил его Саша, — машину купим. Слава Богу, не при Брежневе живем, не проблема.
— Что, все так просто? — не выдержала Млада.
— Было бы желание, — ответил Трофимов.
— О, Дьявол! Мне бы такого мужчину!
Синичка зашла Саше за спину, крепко его обняла, положив подбородок на плечо, и кратко сообщила:
— Мое!
— Вижу, — улыбнулась Млада и взяла Ярополка под руку.
— Вы не волнуйтесь, — сказала Синичка, — мы все сделаем.
— Теперь — не беспокоюсь, — ответил за всех Велемир, и они исчезли.
— Я так рада, что ты у меня есть, — прошептала Синичка Саше в самое ухо. — Любимый.
— А я — что ты у меня. — Трофимов задумчиво почесал нос. — Интересно, я не переборщил, все действительно так просто?
— Сейчас, когда проход открывает богиня Геката, он выходит сюда. А потом, когда я пропитаюсь этим миром, то, как хозяйка, смогу перенести выход в любое место. Надо только подходящее место найти. И все.
— Слишком просто… — засомневался Саша.
— Если бы не ты, — Синичка обошла его и обняла за шею, — мороки было бы выше головы… Любимый.
— Слушай, — вспомнил Трофимов, — а что за костюмы такие странные? На Ярополке, на Младе?
— Неужели ты не понял? — рассмеялась девушка. — Мы свою одежду на рекламных щитах увидели! Это я сейчас понимаю, что обычные люди так не ходят… — Она внезапно смолкла,
Несколько минут Создателю пришлось просидеть с закрытыми глазами — слишком ярок показался свет снаружи. Господь даже подумал о том, чтобы устроить грозу, но вовремя спохватился — очень надо потом по слякоти топать. Больше всего пригодились бы темные очки, но о такой роскоши, увы, не приходилось и мечтать.
Наконец Олег, щурясь изо всех сил, выглянул наружу.
Выход из пещеры утопал в плотных зарослях ивы и крапивы. Застарелые сухие ветви образовали под зеленой кроной совершенно непролазное переплетение, через которое не смогла бы пробраться и крыса.
— Убей меня кошка задом, — вздохнул Создатель, вытягивая меч, — если за последние лет двести сюда заглядывал хоть один человек.
Он быстро прорубился из зарослей в более проходимую березовую рощу. Впереди, — метрах в трехстах, между белых стволов просвечивало поле. Создатель вложил клинок в ножны, скинул разодранную в хлам рубашку. Попытался очистить брюки, но паутина пещерных охотников не просто прилипла, а насмерть въелась в ткань. Олег плюнул и оставил как есть.
Через усыпанную молодыми ростками пашню он не пошел — охота ноги ломать. Поглядывая под ноги и переступая многочисленные корни, направился вдоль рощицы вскоре наткнулся на тропинку, бегущую вдоль неглубокой наполненной водой канавы, разделяющей поле надвое. За канавой росла высокая бурая ботва. Тропинка вывела на дубовую аллею, а уже аллея — к высокому трехэтажному дому.
Дом стоял не на сваях и даже не на фундаменте — он рос из земли! Точнее, из земли росли опоры для стен. Создатель прошел по двору, разворошил ногами толстый слой сохнущего на солнце сена, похлопал рукой по одной из опор — ель. Толстое дерево, не срубая, ошкурили, оставив крепко держаться корнями за почву, подпилили на уровне четвертого этажа и сверху положили крышу. Толстые, крепкие сучья оказались встроены, вплетены, врезаны в стены, став частью дома, причем ничего лишнего на дереве не выросло изначально, — следов спиленных ветвей снаружи видно не было.
Создатель вошел под дом — пол первого этажа находился на две головы выше макушки. Внизу хранилась поленница, две груды сена по углам, да еще оставалась широкая утоптанная площадка, куда мог прятаться от непогоды домашний скот.
«Избушка на курьих ножках» была немаленькой — метров семь на десять. По шесть деревьев держали длинные стены, по четыре — короткие. Еще три ствола стояли посредине. Видимо, поддерживали внутреннюю перегородку. Все это отнюдь не напоминало случайное использование находчивым строителем удачно выросших деревьев. Скорее наоборот: поколений пять-шесть назад кто-то сделал проект, высадил ели. Потом лет этак сто их растили, любовно ухаживая и умело формируя кроны. Когда деревья вымахали до нужных размеров, их еще лет десять-двадцать поливали какой-нибудь отравой, одновременно и убивая, и пропитывая будущие опоры «антибиотиком» против гниения и возможных паразитов, потом сняли кору, достали из архива чертежи полуторавековой давности и смастерили «избушку».