Год полнолуний
Шрифт:
Олег пригнулся, сделал несколько шагов, остановился, давая глазам привыкнуть к темноте. Вскоре он различил, как на стенах поблескивают кристаллики кварца.
— Вот и славно, а то подземелье всегда представлялось мне с тонкими, склизкими, длинными, белыми корнями на стенах и червями на полу. Хорошо, что получилось удержать мысли в узде. Кстати, а как насчет полумрака?
Создатель двинулся вперед. Пещера полого уходила наверх, потом резко в сторону. Олег последний раз оглянулся на светлый овал входа и решительно свернул. Сразу стемнело
Послышался тихий шорох. Создатель покрутил головой, ничего не разглядел, но все же решил трогаться дальше.
Камень под ногами был неровный, однако без резких выступов и ям, а сама пещера виляла, как вспугнутый заяц; постепенно становилось еще темнее. Олег начал подумывать вернуться и сделать несколько факелов, но тут пол резко ушел вниз. Путник вскрикнул, закувыркался под уклон и выкатился в высокий грот.
Потолок нависал метрах в трех, стены раздвигались шагов на сорок. Но главным было не это: по всей пещере, тут и там, свисали сталактиты, порою доходящие до самой земли, причем каждый третий из них — светился, светился нежным желтоватым светом. Пещера переливалась золотыми лучами, словно сокровищница Клеопатры.
— Вот это я дал, — охнул Создатель, мгновенно забыв про набитые бока, — красота-то какая… Ну я молодец, такое придумать…
Он осторожно коснулся одной из светящихся колонн — та полыхнула краснотой и испуганно погасла.
— Ой, извини, — отдернул руку Олег. Усмехнулся вырвавшимся словам, но на светящиеся сталактиты стал смотреть с еще большим интересом: неужели живые?
Из грота выходили целых четыре пещеры. Олег выбрал узкую. Пусть не самая удобная для движения, но она отливала вдали золотом, значение которого Господь уже понимал. Вскоре он попал в новый грот, куда более высокий.
— Отлично, — заметил Создатель, любуясь светящимися выступами сталагмитов, — путешествие во мраке мне не грозит.
— На колени, несчастный! — загрохотал низкий голос, от которого по спине побежали мурашки. — Смирись и моли о милости повелителя подземелий!
— Какой может быть повелитель в гроте, который я создал всего три часа назад? — удивился Олег, но тут же спохватился: он создал не просто пещеры, он создал пещеры, существовавшие в этом мире тысячи лет.
— На колени, несчастный, смирись и моли о пощаде повелителя подземелий, — слово в слово повторился неизвестный.
Создатель лихорадочно шарил глазами, но никого не замечал.
— На колени, несчастный, смирись…
«Ладно», — решил Господь и покорно стукнулся коленями об пол.
— Закрой глаза, — голос нетерпеливо задрожал. — Жив останешься…
— Ах ты, таракан крылатый! — рявкнул Олег, учуяв легкое движение возле плеча, и вскочил на ноги, пытаясь поймать летучего зверька размером с белку.
— Данила, ты пропал! — тонко взвыл тот, заметался под потолком, тычась в сталактиты. Пещера наполнилась красными вспышками — почти сразу погасла половина светящихся
— Я тебе устрою «повелителя подземелий», — погрозил Создатель зверьку мечом, а сам стал искать выход, пока не остался в темноте — сталактиты потухали один за другим.
— Данила, ты пропал, — уже спокойнее провыл зверек, спикировал на один из сталагмитов, потоптался на месте и проникновенно попросил:
— Дай лизнуть. Даниле кушать хочется.
— Чего-о? — не понял Создатель.
— Дай лизнуть. — Зверек причмокнул, сглатывая слюну. — Данила полгода не кушал. Совсем не больно кусит!
— Ах ты, клоп с крыльями! — замахнулся на него Олег.
— Данила, ты пропал! — Зверек взметнулся в воздух, сделал пару петель, спикировал обратно. — Дай лизнуть?
— Только подойди!
— Ну дай лизнуть!
— Прибью!
Создатель нашел пещеру с ровными, как у тоннеля, стенами, уводящую круто вниз. Стал спускаться. Зверек спрыгнул на пол, вразвалочку приблизился, волоча по полу длинные крылья, взглянул сверху вниз:
— Не лезь. Плохо будет. — Почесал изломом сложенного крыла мохнатое ухо и лаконично закончил:
— Дай лизнуть?
Вскоре тоннель выровнялся, пошел горизонтально и через десяток метров раздвоился. Создатель в раздумье остановился. Плечо стало покалывать. Олег попытался его почесать, но пальцы ткнулись в мохнатое тельце, а в уши ударил истошный вопль:
— Данила, ты пропал! — Зверек моментально исчез с плеча, и из темноты хнычуще донеслось:
— Дай лизнуть…
— Сгинь, — прошипел Олег, заглядывая по очереди то в один, то в другой тоннель. В конце одного мигнуло что-то красное, похожее на вспугнутый сталактит. Создатель решительно повернул туда.
— Не ходи, — попросили сзади, — Данила голодный.
Создатель двигался осторожно, сперва ощупывая ногою пол впереди, а уж потом ступая. Тьма — хоть глаз выколи. Различался только маленький темно-красный огонек впереди.
— Не ходи, — причитал зверек. — Там ой, ай. Данила голодный.
— Вот привязался! — чертыхнулся Олег.
— Не ходи. Дай лизнуть, — не унимался зверек. Красный светлячок погас вовсе, оставив Создателя во мраке и плохом настроении — забрался черт-те куда, ни вперед, ни назад. Он попытался припомнить обратную дорогу и с облегчением вздохнул: если что — выберется.
— Дай лизнуть, — опять услышал Олег, досадливо сплюнул, сделал шаг вперед и неожиданно наткнулся грудью на мягкую преграду.
— Это еще что? — Он протянул руку, нащупал тонкую липкую нить. — Паутина, что ли?
Красный огонь снова зажегся, и теперь Создатель понял, что это не сталактиты, а глаза огромного, размером с теленка, паука. Восьмилапый переросток шустро забегал вокруг. Изумленный Господь попытался отступить, но слишком поздно понял, что ноги уже опутаны, потерял равновесие и рухнул прямо в паутину. Паук подскочил, развернулся и быстро-быстро завилял задницей, набрасывая липкую сеть.