Год тысяча шестьсот…
Шрифт:
— Кто хозяин яхты?
Клим показал глазами на лежанку. Мужчина шагнул ближе, пригляделся:
— Что с ним?
Клим подумал секунду.
— Он неудачно упал. Сломал руку.
— А что здесь делаете вы?
— Мы у него в гостях. Собираемся ехать за врачом.
Светловолосый нагнулся к иллюминатору, Клим тоже глядел поверх его плеча. По-прежнему висело электрическое зарево над портом. Берег был темен, спокоен и тих.
— Это ваша моторная лодка у борта?
— Да, — кивнул Клим.
— Тогда спускайте
— Как забираете?
— Мне некогда объяснять. Ну, быстрее!
— Но, как же…
Боп!.. боп!.. боп!.. вспышки пламени сверкнули почти в лицо — Клим отшатнулся невольно. Автоматная очередь ударила в палубный настил над головой, посыпались щепки. Светловолосый отступил на шаг, взгляд его стал холоден и колюч. Автомат смотрел Климу прямо в лицо.
— Клим!.. — испугалась Ника. — Кто эти люди?
Она говорила по-русски и светловолосый переводил напряженный взгляд с нее на Клима. Клим поднял руку и сбросил щепки с головы.
— Не знаю, — также по-русски ответил Клим. — Но это не кубинцы. По-моему, это с американской базы, с Гуантанамо.
— Зачем им нужна яхта?
— Может быть, они дезертиры или преступники, бегут от закона.
— Что будем делать?
— А что нам остается делать, когда нас так вежливо просят. Заберем дона Мигеля в нашу лодку, а они пусть плывут, куда хотят.
— Как мы его понесем?
— Ничего. Ты только перебинтуй ему руку и привяжи к поясу. А я пойду подведу лодку поближе к дверям. О'кей! — сказал он светловолосому. — Пошли на палубу.
— Побудь с девушкой здесь, — сказал светловолосый товарищу.
Тот молча кивнул.
— Только чтобы без хамства! — предупредил Клим. — Ты не бойся, Ника.
— Я не боюсь. Непривычно как-то.
— Конечно. Где нам было к такому привыкать.
Клим, а за ним светловолосый вышли на палубу. Плотная полоса тумана сгустилась, закрывая горизонт. Ветра по-прежнему не было, яхту плавно покачивала мертвая зыбь.
Пока Клим отвязывал лодку, светловолосый откинул крышку кормового отсека, где помещался мотор. Видимо, он не плохо разбирался в технике мотор тут же заворчал, чихнул пару раз и заработал тихо, на холостом ходу.
И в это время на берегу, правее порта, внезапно вонзился в небо ослепительно белый луч прожектора, он упал на море, скользнул по воде и тут же накрыл яхту. Клим отвернулся, полуослепший, и услышал, как где-то вдалеке взревел мощный мотор.
— Военный катер! — крикнул светловолосый. Он рывком включил скорость, яхта резко рванулась вперед. Мокрая веревка лодки выскользнула из руки Клима.
— А, черт!
— Все равно, уже поздно! — крикнул светловолосый.
— Но катер догонит вас через пять минут.
— Они нас не найдут. Нам только дойти до тумана.
Клим взглянул в сторону моря, плотная мутно-белая пелена уже была в каком-то километре
Яхта быстро набирала скорость, ход у нее оказался приличный, но катер шел несравнимо быстрее. Гудение его нарастало, он нагонял яхту, держа ее в луче прожектора. От полосы тумана яхту отделяла какая-то сотня метров. На катере тоже сообразил и, что не успевают, тогда очередь крупнокалиберного пулемета — не очень частая, но гулкая — хлестнула пулями по воде. Пулеметчик бил трассирующими, Клим, прежде чем нагнуться, увидел, как первая очередь прошла слева впереди яхты, вторая — справа; пулеметчик точно поделил ошибку пополам и накрыл яхту. Пули ударили по крыше надстройки, щепки веером хлестнули по палубе. Мужчина шлепнулся плашмя, сейчас ему было уже не до Клима, но и Климу было не до него.
«Нику бы не задели, черти!»
Но светловолосый, видимо, тоже соображал, лежа на палубе, он круто развернул руль, и следующая очередь прошла уже рядом, по воде и тут яхта скользнула в туман. Климу вначале показалось, что стало светлее, но это было обманчивое ощущение, оглянувшись, он уже не увидел берега, даже луч прожектора казался просто светлым пятном.
Пулемет на катере дал наудачу еще несколько очередей и замолк.
Светловолосый убавил ход и повел яхту по кромке тумана. «Соображает!» — опять отметил Клим. Скорость яхты сейчас была совсем не нужна, двигатель ее работал почти бесшумно, а мотор катера ревел, как реактивный самолет, рев его быстро приблизился и пошел где-то за кормой.
— Наша лодка тоже оторвалась, — сказал светловолосый.
Автомат у него лежал под рулем, и Клим подумал, что, пожалуй, смог бы рывком до него дотянуться, но товарищ его в каюте услышит возню, и Нике придется плохо.
— Куда же мы идем?
— На Гаити.
— Нам нечего делать на Гаити.
— А нам нечего делать на Кубе… Мы могли бы отпустить вас, но вплавь, да еще с девушкой, вы до берега не доберетесь. Потеряете направление, и вас унесет в море. К утру мы доберемся до Гаити, сойдем на берег, а вы вернетесь, яхта нам не нужна.
Плавал Клим хорошо, один он бы рискнул, но светловолосый был прав, как поведет себя Ника в воде, Клим не знал. Да и бросить беспомощного дона Мигеля они тоже не могли.
— Как вы отыщете Гаити?
— Будем идти, как идем, прямо на восток.
— Я не вижу компаса.
— Пока все верно. Зыбь — прямо с юга, мы идем вдоль ее волн. Не собьемся.
Клим отдал должное, кто бы там ни был светловолосый, дезертир или еще кто, но в создавшейся обстановке он разобрался уверенно. Тут они опять услышали мотор катера, в тумане было невозможно определить, откуда доносится звук. Клим прислушался, но гул мотора стал затихать и вскоре пропал совсем.