Год вне Земли

Рюмин Валерий Викторович

— Ну а у нас был естественный вопрос: «Как дела дома? Как дети учатся?» Хотя мы и понимали, что никакое неприятное сообщение на борт не передадут. Ведь помочь мы им никак не могли. А поддержку друзей на Земле они всегда имели. Мы это знаем. Люди у нас хорошие, всегда готовы прийти на помощь. Это нас всегда подбадривало во время полета. Потом было много встреч с близкими, но первая запомнилась особенно отчетливо.

А в Москве сегодня плюс восемь градусов, и кругом текут ручьи. Самое мое любимое время года. Видно, как начинает пробуждаться природа. И хотя по ночам бывают еще морозы, днем яркое солнце растапливает снег и весело-весело журчат ручьи. Особенно хорошо это наблюдать и слушать в деревне, вдали от городского шума. Там и ручьи текут

не так, как в городе, направляемые улицами.

Отсюда же, с орбиты, весна на Земле еще не видна. Я сейчас пишу дневник, а сам лежу, а точнее, вишу в переходном отсеке. Тетрадь лежит на иллюминаторе, и я одним глазом гляжу вниз. Пролетаем восточнее Австралии и идем над океаном. Как же много у нас воды. А над океаном облака. На горизонте над белесыми облаками голубой слой атмосферы, причем около облаков она как бы гуще и цвет более голубой. Выше же становится тоньше и цветом бледнее. Интересно: слой атмосферы виден совершенно отчетливо. А над ней черное-черное небо. Пока писал, на краю иллюминатора показалось солнце, и так как защитного слоя атмосферы на высоте нашей орбиты нет, то яркость солнца такова, что без черных очков смотреть на него невозможно. А внизу все тот же пустынный океан.

Солнце тем временем прошло через иллюминатор и приблизилось к горизонту. Всего 15 секунд, и оно скрылось за ним. И теперь оно как бы с той стороны Земли подсвечивает атмосферу. Сначала светящийся ореол планеты был довольно широким, но проходило несколько минут, и он исчезал. Земля, а вместе с ней и наш комплекс, успела отвернуться от солнца, и наступила ночь. Я не зажигаю света в переходном отсеке и продолжаю смотреть на Землю. Летим над Африкой, над ее южной частью. Луна почти полная и очень хорошо подсвечивает Землю. Над Африкой бушуют грозы. От молний облака как бы вспыхивают, словно разрывы артиллерийских снарядов. В просвете облаков увидел змеевидную молнию, что видно бывает весьма редко. Обычно — только вспыхивающие пятна. При такой яркой Луне очень четко виден слой атмосферы.

15 марта 1979 года

Мы окончательно привыкли к невесомости, организм больше не протестует против странностей нового для нас мира. Вроде бы даже сил прибавилось. Появился первый листочек у огурцов, и остальная рассада вот-вот должна взойти. Заботливо за ней ухаживали. Мы очень надеялись, что огурцы вырастут и скрасят нашу жизнь в этом машинном зале. У нас были «официальные» объекты для биологических экспериментов, но мы и сами набрали самых разных семян.

Рассказывали в сеансах связи, как поработали впервые в космосе паяльником. Пошел в дело и универсальный электропривод, с помощью которого можно и гайки закручивать, и сверлить, и резьбу нарезать. Мы так расхваливали этот инструмент, что Земля язвительно поинтересовалась, не пробовали ли мы им бриться.

Сегодня мы открыли люк прибывшего к нам грузового транспортного корабля «Прогресс-5».

Корабль «Прогресс» предназначен для доставки на станцию различных грузов и дозаправки двигательной установки станции компонентами топлива. Масса корабля — 7 тонн, длина — около 8 метров, а общий вес доставляемых грузов — до 2,3 тонны.

Корабль состоит из трех отсеков: грузового, отсека компонентов дозаправки и приборно-агрегатного. Сухие грузы и запасы воды размещаются в грузовом отсеке. В негерметичном отсеке компонентов дозаправки установлены баки с окислителем и горючим, баллоны с азотом, который используется для надува воздухом, агрегаты и автоматика управления заправкой.

Комплекс бортовых систем обеспечивает проведение всех операций по маневрированию на орбите, сближению со станцией и причаливанию к ней в полностью автоматическом режиме.

Корабль «Прогресс» используется также для удаления со станции (без возвращения на Землю) отработавшей аппаратуры и различных отходов. После расстыковки

со станцией и включения двигателя на торможение, «Прогресс» сходит с орбиты, входит в плотные слои атмосферы и прекращает свое существование над заданным районом акватории Тихого океана. Запустили «Прогресс» два дня назад. Он привез нам массу вещей, необходимых для полета, в том числе предметы жизнедеятельности — патроны для получения кислорода, поглощения углекислого газа и примесей, пищу, воду, приборы для ремонта станции, новую научную аппаратуру и еще — письма родных и близких, посылки от жен, сувениры и вещи, не так уж обязательные в полете, но весьма приятные. Ну, например, книгу «Природа Подмосковья». Знаете, как хорошо ее перелистывать и смотреть на фотографии рек, ручьев и озер, вспомнить рыбалку, ночи у костра, увидеть земные восходы и заходы. Это наша связь с Землей, это то, от чего мы ушли, но куда будем стремиться всегда. Это — Родина. И мы всегда были благодарны тем, кто положил книгу в грузовой корабль, кто хотел облегчить нашу космическую вахту. Конечно, с прибытием грузового корабля наша жизнь несколько изменилась. Мы старались в первую очередь все выгрузить и перенести в станцию. Мало ли что могло быть? Вдруг его придется срочно отстыковывать. Затем «Прогресс» следовало загрузить всем ненужным на станции, тем, что уже отработало. Загрузка должна производиться по специальной инструкции, с тем чтобы обеспечить необходимую центровку корабля. Мы же самонадеянно посчитали, что и без инструкции все уложим как надо. Так, мол, быстрее. Но когда мы стали загружать «Прогресс» по-своему, оказалось, что половина оборудования не помещается. Пришлось все выгрузить обратно, и лишь после этого, работая по инструкции, поместили все, что было необходимо, в грузовой корабль. И еще раз убедились в необходимости выполнения разработанных и отработанных на Земле инструкций, что в дальнейшем значительно облегчило нашу жизнь, упростило работу, уменьшило количество ошибок.

Кроме того, баки «Прогресса-5» пригодились для слива топлива из одного из баков объединенной двигательной установки станции. Дело в том, что еще в конце предыдущей длительной экспедиции была замечена негерметичность разделительной мембраны в одном из баков с горючим. И сейчас нам предстояло слить содержимое этого бака в пустые емкости грузового корабля. К ремонту двигательной установки мы готовились на Земле. И от исхода операции зависела дальнейшая работоспособность двигателя станции. Работа предстояла довольно тонкая, ошибиться было нельзя ни нам, ни Центру управления полетом.

Все прошло четко. Кроме простого перелива, были проведены специальная закрутка станции с целью отделения жидкости от газа, длительное вакуумирование бака, закрытие пиротехнических клапанов, проверка герметичности всей системы после этой операции и в конечном итоге восстановление всей системы. Забегая вперед, скажу, что успех этой операции позволил станции летать еще несколько лет до конца программы.

Как просто перечитывать об этом сейчас, а сколько волнений было и у нас и на Земле! Промоделировали все до старта, но невесомость могла «выкинуть» что угодно — предложить свои не предвиденные нами условия, новые задачи.

Я люблю машины. С детства неравнодушен к «железкам». Немного завидовал и людям, которые наиболее остро чувствуют мир и себя в нем через музыку, цвет, художественные образы. Для меня же, например, в хорошем, остроумном техническом решении, удачной конструкции, любовно, с душой сделанной детали не меньше живого, человеческого.

Годы работы на испытаниях в КБ обострили это чувство. Поэтому мне кажется, что станцию я ощущаю как живую, со всеми ее слабостями и силой. Отсюда, с орбиты, отчетливее видно, что сделано не по-космически, а по-земному. Замечания накапливаются, не все оказалось достаточно продуманным — не всегда возможно что-то созданное для решения земных задач прямо приспособить для космоса. И вообще, мне не нравится, когда кто-то или что-то к кому— или чему-либо приспосабливается.