Год Ворона
Шрифт:
У меня, конечно, в мозгах живет та еще профессиональная деформация личности, и на происходящее я смотрю с колокольни бывшей своей конторы. А с той колокольни, "откуда люди кажутся такими мааленькими, как миши, нет, пардон, крисы", все происходящее четко квалифицируется как классическое экстренное пресечение утечки информации. И нифига не ДСП19-шной, а гораздо более секретной и опасной. Смерть, а скорее всего, гибель Сербина, проваленная ликвидация его дочери, такие события я по долгу, ети ее мать, бывшей службы просто обязан был увязывать в одну цепь с целью отработки версии. Вот и отработаем, за неимением лучшего.
–
Девчонка отрывает взгляд от изучения висящего напротив нее полотенца:
– Да...
– С отцом перед тем, как он... ну короче, что необычное происходило? Может не необычное, а такое, что не каждый день случалось?
Мила морщит лоб, старательно вспоминая:
– Да нет, вроде бы. Все как обычно было... Хотя...
Пауза затягивается, но я не тороплю. Не хватало еще сбить с мысли.
– У меня по четвергам курсы компьютерные в райцентре, - с заметной гордостью произносит пигалица.
– Домой поздно возвращаюсь. Отец когда пропал, - шмыгает носом, - как раз четверг был. Я в девять вернулась, его не было уже. А на столе посуда грязная. Тарелки, вилки. На троих, получается. В общем, гости были, но не его друзья, это точно. Водка дорогая очень. И не допили. А наши такую даже на праздники не берут, а то, что берут, вытряхивают до капли. И пакеты из "Великой Кышени" были.
Ага! Уже теплее. Можно сказать даже - начинает яйцы припекать. Супермаркета в Русе вообще нет, никакого. Ближайший этой сети - в райцентре. Занятно, блин. Пришли, значит, к дяде Вите гости залетные, попили водки, закусили колбаской... А под утро его мертвым нашли. На улице.
Хотя ничего особо и криминального, на первый взгляд, в этом нет. К примеру, друзья-однополчане по старой дружбе заглянули проездом, посидели-уехали, после чего радушный хозяин решил догнаться и отправился в наливайку. А по дороге домой загнулся. Паленка, сэр ... Самое простое, а стало быть, самое вероятное объяснение. Как говорил ребе Оккамер, размахивая мойкой20: "Изя, таки не усложняйте сибе и людям жисть!" ... И все бы хорошо, если бы не этот, то ли ночной, то ли утренний амбал.
Собственно, не он сам по себе, мелкой бандоты у нас, что крыс на помойке, а веревка. Белая и совсем не пушистая. Которую ночной гость прихватил с собой, чтобы повесить девчонку... Не ограбить, не изнасиловать, не прибить ненароком, чтобы не мешала. А целенаправленно убить.
Нет, можно, конечно, провести базовые оперативные мероприятия: прогуляться по ночным точкам, поспрашивать обслугу, побывал ли там Сербин, а если да, то когда и с кем. Поселок маленький, все здесь друг друга знают. Вот только мне весь этот цирк с конями и даром не сдался. В Русе такой как я, пришлый, без связей или группы огнестрельного сочувствия за спиной - никто. И звать такого - никак. Встать на пути у местных бандито-гангстерито, у которых, если верить прошлогодним сводкам наркоконтроля, в таких, как этот, райцентрах собственный замкнутый цикл производства и сбыта - проще сразу повеситься. Как раз, и петля имеется. Вон, болтается, сука...
Но все-таки интересно, чем же эти тихие как мыши Сербины так окружающим-то поднасвинячили, да еще всей своей неполной семьей?..
– Витя, слушай, - слова Милы, похоже, уставшей от моего молчаливого сопения, путают мысли.
– Значит, правду
Честно скажу, от такого вопроса я впадаю в ступор. Какой, нахрен, десант?! Какая, нахрен, Югославия?!
– С чего взяла?
– Ну ты, - мнется Мила, - с этим дрался, прям как в кино! Наши парни по-другому совсем... И про тебя говорили...
– она смущенно замолкает.
Второй раз за сверхраннее утро краснею. Вот это картина была, когда я голяком ногами махал. Даже не маслом, а гуашью по штукатурке ... Сталлоне с зависти подох бы.
– Это я в детстве фильмы с Джеки Чаном любил. Вот и нахватался. А десантник из меня паршивый. Бутылки об лоб не бью, кирпичи головой не ломаю ... И вообще я в нее пью и кушаю...
Дурацкая шутка все же немного разряжает ситуацию. До смеха, конечно, далеко. Но хоть заулыбалась. И тут же, прогнав бесследно улыбку, спрашивает:
– Так что же мне теперь делать?
Тоже мне, бином Ньютона. На этот философский вопрос у меня даже ответ есть. Правда, не полный. Всё никак не могу решить, что делать "ей", или что делать "нам". Но первый шаг несложен.
– Спать ложись, что еще сделаешь? Часов до восьми. Второй раз не сунутся, не дураки. Милицию вызывать смысла нет. Ночью они приедут, только если мэра убьют, или там, агрофирменного директора. А если и приедут, мы им что, веревку покажем со скотчем? Засмеют. (А когда отсмеются, то непременно зададутся вопросом, не имел ли место факт сексуально-полового сношения гражданина Верещагина, ранее привлекавшегося по очень интересной статье, с несовершеннолетней гражданкой Сербиной?)
– А утром что?
Вот же настырная какая, блин. Всё тебе разжуй и в рот ... положи. А что я положу, ну то есть, расскажу, если и сам не знаю? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Ну и озвучивать, соответственно...
– Утром тебе надо будет валить отсюда как можно дальше и как можно быстрее. Одна тут пропадешь.
Про то, что пропадет она в смысле прямом, а не переносном, я уточнять не стал. И что ей ни одна собака ни из милиции, ни из прокуратуры не поможет. Про наше гребаное СБУ я вообще молчу. Не стоит девчонке сон портить.
– Куда я свалю, Витя?
– Мила смотрит жалобными глазами, - у меня денег ни копейки...
Радость-то какая, обосраться и не жить! Хотя, ради того, чтобы нас с ней разделяло с полтысячи кэмэ, я готов не то что последнюю рубашку, но и почку продать!
– На дорогу тебе наскребу. До зарплаты стрельну у ребят. Ну и если какие побрякушки есть, тоже бери. Лишними не будут. К цыганам не подходи - наебут. Всё в ломбарде сдашь. Там тебе без паспорта всю цену не дадут, но хоть относительно честно. Кстати, о паспорте. Документы все свои собери. И не забудь, когда уходить будем.
Мила уходит, роется в серванте, возвращается, протягивает мне пачку:
– Эти?
Просматриваю. Свидетельство о рождении. Свидетельство о смерти матери. Школьные ведомости с оценками. Какой-то нотариально заверенный "дозвил". Красивый диплом об окончании компьютерных курсов.
– Оно. А паспорт отца здесь, или ...
– Здесь. Он дома документы держал, с собой носил только удостоверение офицера запаса.
– Его тоже возьми. Мало ли как повернется ...
Пачка документов исчезает в маленьком рюкзачке.