Годы гроз
Шрифт:
— Это страшный грех, — сказал Гиральд. — Я помолюсь за тебя, Дюг, но думаю, что Небытия ты все равно не избежишь.
— Это решит Просветитель, — закрывая дверь в подземелья, сказал Пьерриг.
— Идем отсюда, пока нас не увидели! — бросил Коррин и первым зашагал вперед.
VI
Южная Лотария
Баргезар
Своего жеребца Эльтон
Лавеллет сам проверил подковы, вычесал длинную гриву и хвост Розы, накормил ее и только почистить доверил грумам. Старостой у них был человек с длинной жидкой бородой и грубыми, как лопата, руками.
— Не волнуйтесь, господин, за лошадьми я слежу как за детьми родными, — пообещал он, кланяясь.
Эльтон вытащил из подкладки пояса серебряную монету и протянул ему.
— Проследи, чтобы за лошадью принцессы ухаживали еще лучше.
Грум посмотрел на деньги и помотал головой.
— Церковь и так хорошо платит, милорд. А принцесину лошадь я б и даром почистил.
— Почему же?
— Все знают — дар у нее, — грум сотворил святой знак. — Бог на нее смотрит. Стало быть, и лошадка эта Божья. Никогда такой не видел.
Лавеллет усмехнулся и спрятал монету.
— Я попрошу принцессу помолиться за тебя.
— Благодарю, господин, — поклонился грум и взялся за щетку.
В лагере кипела работа. Солдаты расставляли палатки, разводили костры и готовили ужин. Пахло ржаными лепешками и мясом — по дороге солдаты настреляли вдоволь куропаток.
Внутри Баргезара было много места, но инквизитор приказал всем разместиться в центре, за вторым валом. Солдаты завалили землей и камнями ворота, чтобы свинарам не оставалось иного выхода, кроме как взбираться на укрепления под градом стрел. По гребню уже выстроились солдаты с арбалетами.
«Лучше бы у них были луки, — подумал Эльтон. — Земляной вал — не крепостная стена, свинары взлетят на нее в два счета. Солдаты не успеют выстрелить и трех раз».
Между внутренней и внешней стеной копали волчьи ямы, бросая на дно обломки камней — рядом не росло деревьев, чтобы настрогать колья, да и времени не хватало — солнце садилось, а чудовища были совсем рядом.
Эльтон слышал, как разведчики доложили, что потеряли врагов из вида. Свинары вошли в березняк неподалеку, но так и не вышли. Похоже, в лесу они решили приготовиться к бою.
Лавеллет проверил остроту меча. Скоро придется пустить его в ход.
Ходили слухи, что в орде больше тысячи свинаров. Если так, их шансы невелики.
Эльтон считался хорошим бойцом, но еще ни разу не был в настоящей схватке. Кто бы мог подумать, что его первый бой состоится в древней земляной крепости, с тварями, не знающими чести, где ставка одна — смерть.
Стемнело
Эльтон подошел к шатру принцессы и встряхнул головой, прогоняя тревогу.
— Моя госпожа, — сказал он, отодвигая полог.
— Входи, — отозвалась она из-за ширмы.
Лавеллет увидел ее босые ступни под нижним краем ширмы и грязное походное платье, брошенное на пол. Принцесса Алина переодевалась. Он мог видеть ее силуэт: длинную шею, высокую грудь, изгиб спины, переходящий в округлые ягодицы и следом — в стройные ноги.
Сердце забилось чаще, и Эльтон отвернулся. Он присел на стул и без позволения приложился к фляге с вином.
Принцесса вышла из-за ширмы, одетая в льняную рубашку и кожаные штаны, потертые на коленях.
— Что за одежда? — улыбнулся Лавеллет.
— Та женщина-рыцарь, Кассандра, одолжила мне ее. Платье уже слишком грязное. Оказывается, даже принцесса может пахнуть как лошадь, если долго не мыться, — Алина присела рядом с ним. — Что там происходит?
— Солдаты готовят оборону. Свинары скоро нас догонят, но никто не знает, когда они нападут.
— Быть может, они и не решатся.
— Вряд ли, госпожа. Солдаты говорят, они избегают схватки, только если их значительно меньше врага.
— А люди разве нет?
— Смотря что это за люди.
— Такие, как ты, — сказала принцесса, — способны выйти против сотни в одиночку.
— Если есть за кого сражаться.
Повинуясь внезапному порыву, Эльтон упал на одно колено, взял руку Алины в свои и мягко поцеловал.
— Я так соскучился, моя леди.
— О чем ты? — несмело улыбнулась Алина. — Мы уже месяц путешествуем вместе.
— Вокруг столько чужих людей. Я вынужден скрывать, что чувствую к вам. Они люди церкви, они не поймут…
Алина забрала руку и поднялась.
— Встаньте, сир, — велела она.
Эльтон встал. Алина была ниже его, но всегда умудрялась смотреть свысока. Она поджала губы, как будто разгневалась.
— Ты помнишь, куда и зачем мы едем?
— Да, госпожа.
— Ты помнишь, в чем поклялся?
— Да, госпожа. И сделаю все, чтобы выполнить клятву.
Алина кивнула и пригладила волосы.
— А помнишь ли ты, что сказала тогда я?
— «Ничто не разрушит нашу любовь, сир Лавеллет», — улыбнулся он. — «За кого бы я ни вышла замуж, ты навсегда останешься героем моего сердца». Я каждый день вспоминаю эти слова, как молитву. Я готов умереть с ними на устах.