Годы гроз
Шрифт:
— Н-но так нельзя, сир! — поднимая руки для защиты, выпалил смотритель.
— Ты что, сука, будешь указывать, что мне нельзя?!
Пьерриг уже занес кулак, но Коррин остановил его.
— Успокойся, сир. Не надо ломать ему челюсть.
— Что, теперь ты мне указываешь?
Пьерриг уставился на него своим бешеным и жутким из-за бельма взглядом. Коррину стало не по себе, но он выдержал натиск этих яростных глаз.
— Мы поговорим спокойно, — сказал он. — И добрый человек нам все расскажет. Правда ведь? Как тебя зовут?
— Я, я Кельд.
— Говорят, ты хорошо знаешь подземелья.
— Не то чтобы очень. Вы что, собрались туда спуститься? — утирая взмокший лоб, спросил Кельд.
— Вроде того. Не знаком ли тебе тайный проход в одну из башен Кроунгарда?
— В к-какую?
— Башню Наместника, — улыбнулся Коррин.
Смотритель нервно рассмеялся и тут же осекся, услышав тяжелый вздох Пьеррига.
— Н-нет, добрые сиры, простите меня. Я не знаю.
— Не ври мне, тварь, — Дюг схватил его за запястье и резко дернул. — Не смей мне врать!
— Я говорю правду, сир! Я не знаю туда пути!
— Дюг, пожалуйста… — сказал Корр.
Но Пьерриг его не услышал. Одной рукой он зажал Кельду рот, второй схватил указательный палец, и следом раздался мерзкий хруст. Коррин безотчетно сделал шаг назад. Глаза Кельда расширились, и он издал отчаянный вопль в ладонь Пьеррига.
— Ты что творишь? — охнул Гиральд.
— Какого хрена, Дюг?!
— Он все расскажет. Да?
Кельд быстро закивал.
— Будешь орать — сломаю все остальные пальцы, и руки тоже. Ты понял?
Пьерриг убрал ладонь от лица Кельда и освободил жалостливый стон.
— Я правда не знаю дороги, — сказал он, морщась от боли и стараясь не глядеть на покалеченный палец.
Коррин тоже старался не смотреть. Гиральд сопел за спиной, явно недовольный таким поворотом событий. Коррин тоже был не в восторге — но что поделать, Пьерриг уже взял дело в свои руки.
— Не знаешь? Ну ладно, кусок дерьма, сейчас я помогу тебе вспомнить, — процедил Дюг и взялся за средний палец.
— Нет-нет-нет сир подождите!
— Говори, — Пьерриг выгнул палец в обратную сторону.
— Я заблудился там! Заблудился лет пять назад! Спустился в подземелья в западной части дворца, а вышел в южной! Прямо в той башне!
— Хорошо! — похвалил его Пьерриг. — Ты покажешь дорогу?
— Я не запомнил, сир, я был напуган! Но я попробую рассказать!
— Отпусти его палец, Дюг, он уже говорит, — Коррин зря попытался ослабить накал.
— Так у него лучше получается. Продолжай!
— В-вам надо спуститься под угольное хранилище, там есть узкий коридор, где всегда пахнет тухлыми яйцами. И затем, затем идти прямо до развилки, повернуть направо, и потом опять направо, и прямо-прямо до самого конца! Я не знаю, у меня не было света! Я там чуть с ума не сошел! Я старался идти только прямо, а когда упирался в стену, поворачивал направо!
— Ладно, нам этого хватит, — сказал Коррин. — Правда, Дюг?
— Наверное, — бросил Пьерриг, отпуская палец Кельда. Смотритель прижал руку к груди.
— Ты не видел там ничего
— Там были письмена серокожих, вырезанные на стенах. Иногда они начинали светиться. И я слышал странные звуки из глубины…
— Главное, что никто не пытался тебя сожрать, — улыбнулся Коррин.
— Люди там все равно пропадают, — сказал смотритель и шмыгнул носом. — Лучше б вы не ходили.
— За нас не беспокойся, — сказал Коррин и развязал кошель на поясе. — Прости за вторжение. Вот, смотри сюда…
— Да, — сказал Пьерриг и схватил Кельда за голову. — Посмотри сюда, — он резко повернул его шею вправо. — Теперь сюда, — и он резко рванул ее в другую сторону.
Раздался громкий хруст, и Кельд обмяк. Его глаза остались в ужасе распахнуты. Дюг поддержал тело, не дав ему упасть.
Коррина прошиб холодный ужас. Он так и застыл с монетами в руках, а Гиральд за спиной вдруг начал молиться, а потом выпалил:
— Ты сумасшедший, Пьерриг! Как тебя вообще взяли в инквизицию?!
— С еретиками по-другому нельзя.
— Он не был еретиком! — прошипел Коррин, отодвигая занавеску. К счастью, в такое время никто не спускался за вином. — Зачем ты его убил?
— Чтобы заткнуть.
— Я бы заплатил ему!
— Так будет надежнее.
Дюг огляделся по сторонам и указал на флягу рядом с изголовьем ложа:
— Подай-ка мне. Что там?
— Гиральд, смотри за коридором, — сказал Коррин и завязал кошелек. Ругаясь про себя последними словами, он подобрал флягу и, открыв, понюхал.
— Вино.
— Давай сюда.
Дюг вырвал флягу из его рук, облил вином рубаху Кельда, а остатки выплеснул на пол.
— Напился, как вонючий бродяга, — сказал Пьерриг. — И пошел шляться по погребам. В коридоре никого?
— Нет, — буркнул Двухголовый.
— Он пошел, этот сраный пьяница, — Дюг вышел в коридор, неся тело смотрителя. — И зачем-то решил сходить в подземелья. А! Он решил поссать туда, оскорбить темную магию, живущую внизу.
Он распустил завязки на штанах Кельда и спустил их, обнажая плоский белый зад. Открыл тяжелую дверь, откуда сразу пахнуло чем-то спертым, давно заброшенным — если бы у тьмы был запах, она бы пахла именно так.
— Решил поссать, — продолжил Пьерриг. — И упал!
Он бросил мертвого вниз, и тело покатилось по ступенькам, исчезая в темноте.
Гиральд сотворил святой знак, и Коррин следом за ним. Он почему-то чувствовал себя использованным, и сейчас ему хотелось сделать две вещи — как можно быстрее попрощаться с Пьерригом и снова оказаться в объятиях Ритты. Он был готов на всякие вещи ради дела, но убийство, да еще и такое бессмысленное?!
Уже не впервые Корр пожалел, что рыцарь инквизиции стал их сообщником, но впервые он подумал, что вообще зря решился на эту затею. Он вдруг понял, что и в битве с паладинами кому-то предстоит умереть. Быть может, Двухголовому или ему самому. Вдруг захотелось разом от всего отказаться — но теперь это вряд ли было возможно. Слишком дорогая цена уплачена.