Годы испытаний. Книга 2
Шрифт:
– Как вы тут?
– спросил Канашов.
Зализный, видно, понял, что беспокоило полковника.
– Противотанковый опорный пункт готов выполнить ваше задание… Тайки врага на нашем участке к Сталинграду не пройдут.
Комдиву все же не верилось в то, что он услышал. «Не ложный ли пафос службиста говорит в Зализном вопреки здравой оценке сил и возможностей? Может, у него осталось всего одно орудие… Какой же это противотанковый опорный пункт?»
– Товарищ полковник, у нас три орудия.
– Три?
– все так же не веря, переспросил
И, как бы извиняясь, Зализный добавил:
– Из пяти два разбиты огнем немецких танков.
– Сколько танков подбили сегодня?
– Только девять… - И, опять будто извиняясь за такое малое количество, заметил: - Стреляли экономно… По шесть-семь снарядов имели на орудие.
– И тут же добавил: - А сейчас и всего осталось четыре бронебойных. Не знаю, чем завтра будем отбиваться, если немцы опять пойдут в атаку.
– Раненым помощь оказана?
– Девять человек тяжело раненных отправил в санроту, а одиннадцать схоронили на обратных скатах высоты…
Канашов задумался. Что же делать? Чем помочь Зализному?
– Хорошо действовали, товарищ старший лейтенант. Герои! А снарядов и в дивизии нет. Саперов пришлю. Пусть они лощину заминируют…
– Нам бы хоть по полсотни снарядов на орудие, - жалобно попросил Зализный.
Канашов осматривал степь. Взгляд его остановился на стогах соломы.
– А что, товарищ Зализиый, если, кроме мин, усилить подступы к позициям артиллерии несколькими рядами соломы? Рядов так шесть, семь.
– Соломы? ~ недоверчиво поглядел на него Зализный.
– Да, соломы. И как только танки пройдут - первые два ряда соломы поджигайте пулями. А чтобы она горела лучше, облейте нефтью. Тут неподалеку районная нефтебаза имеется. Может, и керосин найдется.
– А это идея, товарищ полковник! Только я попрошу; дайте бойцов, хотя бы взвод. С моими людьми мне до утра не управиться.
– Пришлю хоть роту. Дело это важное для всей нашей обороны. И машину прикажу выделить, чтобы с нефтебазы горючее привезли,
Зализный сразу ожил, преобразился. Глаза его озорно заблестели.
– Разрешите действовать, товарищ полковник?
– Действуйте, товарищ старший лейтенант.
– Канашов распрощался и уехал на свой наблюдательный пункт.
В полночь он позвонил Зализному.
– Привезли снаряды, да вот беда: осколочно-фугасные.
– А сколько их?
– Выстрелов по двести пятьдесят - триста на каждое орудие.
– Давайте, товарищ полковник. Пригодятся. Соломенные рубежи подготовили. И керосину достали.
– Молодцы! Передай благодарность своим артиллеристам от меня.
– Передам, товарищ полковник. Служим Советскому Союзу!
– Завтра горячий день ожидается. По данным нашей разведки, немцы подтянули свежие танковые части.
– Это они свежие, пока с нами не встретились. А встретятся - враз протухнут, товарищ полковник. Мы коммунисты и слово свое сдержим.
…Было далеко за полночь, но спать Канашов не мог. Предстояло новое сражение. Надо было продумать,
Глава одиннадцатая
– Близость цели прибавляет силы, господин генерал, - сказал Паулюс, вызвав в штаб армии Мильдера для получения нового приказа.
– Возьмите, ознакомьтесь с директивой, а затем подробней остановимся на задачах вашего танкового корпуса.
Мильдер углубился в приказ о наступления на Сталинград, В нем говорилось: «Русские войска будут упорно оборонять район Сталинграда. Они заняли высоты на восточном берегу Дона западнее Сталинграда и на большую глубину оборудовали здесь позиции. Поэтому немецкая армия при продвижении через Дон на Сталинград может встретить сопротивление с фронта и сильные контратаки на северном фланге.
Но в результате наших сокрушительных ударов последних недель у русских, возможно, уже не хватит сил для оказания решительного сопротивления…»
Мильдер встал, давая понять командующему, что он ознакомился с директивой.
– Прошу, господин генерал, подойдите сюда, к карте, - попросил его Паулюс.
– Вам предстоит выполнить следующую задачу. Как только ваш танковый корпус пройдет плацдарм, армейский корпус обеспечит его южный фланг. Для этого вашему корпусу надо переправиться через реку Россошка между Ново-Алексеевской и Большой Роосошкой, занять холмистую местность западнее Сталинграда и, продвигаясь на юго-восток, соединиться с наступающими с юга подвижными соединениями соседней армии.
Мильдер смотрел на карту и читал задачу корпуса. Ему надо было овладеть центральной и южной частями Сталинграда, затем нанести удар с северо-запада, ворваться в северную часть города и захватить ее. Паулюс постукал указкой по карте и сказал:
– На цепи холмов юго-западнее Ерзовки и южнее реки Большая Прачевая выставите заслоны для обеспечения от ударов с севера. При этом поддерживайте тесное взаимодействие с подходящим с запада армейским корпусом. День и время начала наступления будут указаны вам, господин генерал, в особом приказе. Итак, еще один решительный прорыв к Волге, и Сталинград падет. Помните, что ваш корпус действует на главном направлении. Он должен протаранить путь для всей шестой армии.
Мильдер не мог сдержать восторга.
– О, наконец-то мы успешно завершим гениальный план фюрера. С падением Сталинграда и завершением операций на Кавказе русские непременно запросят мира…
Паулюс окинул изучающим взглядом Мильдера.
– Прошу вас не увлекаться действиями танковых частей. На случай, если русские и попытаются отбросить нас от Сталинграда контратаками, нам не сдержать их одними танками. За вами наступают пехотные дивизии, и вы должны будете установить с ними тесную связь.