Гогэн Хэйгэн, коллекционер черепов
Шрифт:
– Врагов – то, вроде, как и не было, он же меня в свои дела не посвящал. А, завистники были, да и у кого их нет? Тем более такой дом отгрохал, всей улице на зависть. С соседями Миша большой дружбы не водил, со всеми поддерживал нормальные, ровные отношения, увидел кого, поздоровался да дальше пошел. Есть у него тут один друг, Сенька Шнуров, от нас через дом живёт. За домом переулок, по нашей стороне, потом дом Ряскиных, а следующий восемьдесят пятый Шнура будь он змей неладен. Миша как, бывало, до Сеньки пойдёт, так обязательно пьяный домой вернётся или вообще там заночует.
– С, кем из друзей Михаила, вы знакомы?
– Дак Сенька Шнур будь он змей неладен, один в наш дом вхож. А, более никого не знаю, Миша сроду посторонних в дом не приводил. Володя отец его, людей всегда на расстоянии
– Михаил, последнее время, где трудился на что жил, на какие средства дом строил?
– Да, уж лет десять как нигде не работает. У Миши была большая коллекция старинных монет. Ещё ордена были, медали, значки всякие. В 2001 году в январе месяце, как раз перед Нининой смертью, Миша сказал нам, что коллекцию продал. Собирался, Нину в Иркутск на лечение отправить, но не успел, померла она.
Женщина, всхлипнула.
– У, вас компьютер дома есть?
– Нет, нету.
– А записные книжки Михаила, может он с кем деловую переписку вёл, почтовые конверты остались?
– Все документы в сейфе.
– Телефон мобильный у него был?
– Два. Один он вчера с собой взял, другой здесь дома. Телефон нужен?
– Да, принесите, пожалуйста, и документы на телефоны, тоже захватите.
– Сейчас в старый дом схожу, принесу.
Тяжело, поднявшись со стула, хозяйка, выйдя с веранды, не спеша пересекла двор и скрылась за гаражом.
Выключив на время диктофон, Никон, поднявшись, прошелся по веранде. Домик – то я, недооценил, однако, коли два этажа да плюс хозяйственные постройки, старый домик за гаражом, да размер усадьбы сюда добавить, то цена всему миллионов семь не меньше. Стоя у окна, размышлял Никон. Мне такой дом построить, ещё долго не по карману будет. Хоть и имею долю в Танькином бизнесе. Сестра Никона, Татьяна, открыла два года назад продуктовый магазин. В новое дело, брат с сестрой вложили общие деньги, которые бабка покойница, завещала им после продажи однокомнатной квартиры в Иркутске. Новое дело в старой пятиэтажке. Купили две трехкомнатные квартиры на первом этаже, объединили, получилась вполне приличная торговая площадка. На удивление Игоря, бизнес сестры быстро набрал обороты и начал приносить весьма приличные дивиденды. Муж Танюхи, Серёга, в прошлое воскресенье, находясь в слегка поддатом состояние, заикнулся, что заприметил недорогой земельный участок в старом городе под строительство коттеджа. Может тоже в торгаши податься? Подумал Игорь. Стукнула дверь, на веранду вошла Тамара Павловна.
– Вот, принесла телефон, и документы. А, на второй телефон ничего нет, я даже номера его не знаю.
Никон, взял мобильник. Sony Ericsson W900i, не из дешевых, чего и следовало ожидать, телефон был выключен.
– А, Галина вам на этот телефон звонила?
– Нет, у меня свой такой же есть, Миша на день рожденье подарил.
– Тамара Павловна, телефон нам нужен для работы по делу, это на время, и пожалуйста, продиктуйте номер вашего телефона. Я сейчас оформлю акт изъятия, после проверки вернём в целости и сохранности.
Оформив изъятие телефона, Игорь обратился к хозяйке.
– Скажите, у Михаила огнестрельное оружие было, ружьё или пистолет?
– Ружья? Ружья есть, с документами, всё по закону. Миша охотой увлекался, правда, дичь привозил редко, он же близорукий был.
Женщина опять тяжело вздохнула.
– Вы не думайте Игорь, что я такая бездушная, по племяннику не плачу. Мне восемьдесят в этом году исполнилось, я к смерти привычна, в городской хирургии тридцать лет отработала, всёго повидала. Да и самой уже пора. Тамара Павловна опять посмотрела вдаль мимо собеседника.
– Михаил с кем на охоту ходил?
– Со Змеем.
– Понятно. Я, могу на Мишин арсенал взглянуть?
– Пойдёмте,
В доме пахло свежей краской, звуки шагов гулко отдавались в пустых комнатах. Пройдя по дубовому паркету большой гостиной, они остановились перед ведущими на нижний этаж двухстворчатыми дверями. Полированные и покрытые бесцветным лаком двери из красного дерева, были заперты. Достав из кармана связку ключей, хозяйка открыла замок и щёлкнула выключателем. По широкой лестнице сошли в большой зал. Никон огляделся. Трёхметровой высоты освещённый четырьмя бронзовыми под старину светильниками зал, был абсолютно пуст, лишь на оштукатуренной и побелённой белой известью стене с лева, выделялся прямоугольник железной двери. Железная дверь при ближайшем осмотре оказалась бронированной. Похоже, эту мощную дверь, сперли с какого-то предприятия? Игорь, вспомнил школьное бомбоубежище, в которое на переменах бегали покурить одноклассники, там на входе были точно такие же двери. А, может они и есть, те самые с бомбоубежища, чем чёрт не шутит? Промелькнуло в голове оперативника. Тамара Павловна набрала комбинацию цифр на японском кодовом замке, и несколько раз повернула колесо задвижки, находящейся в центре, раздался тихий щелчок, дверь плавно открылась, автоматически включился яркий свет. Хозяйка отступила на шаг в сторону.
– Проходите.
Комната сейф представляла собой прямоугольник размером шесть на шесть метров и не в пример другим помещениям была меблирована. Пол застлан зелёным паласом, в белый подвесной потолок вмонтированы два мощных светильника. Стены побелены белой известью. На торцевой стене слева, большая плазменная панель телевизора, ниже на широкой тумбе стоял навороченный музыкальный центр. Стена напротив двери увешана картинами. Шесть картин в тёмных, резных рамах с видами дикой, первозданной сибирской природы, были писаны маслом по холсту и принадлежали руке явно не обойденного талантом художника. Под картинами вдоль стены, стояли в рядок пять стульев в стиле ампир. Посреди комнаты господствовал большой, старинной работы письменный стол, на дубовой столешнице которого красовалась, увенчанная зелёным абажуром, бронзовая настольная лампа. За столом виднелась спинка вполне современного, конторского кресла за которым во всю стену развернулась облицованная дубовым шпоном, мебельная стенка производства ГДР. У Никона в квартире, была точно такая. Стену от дверного проёма до мебельной стенки, занимала большая карта Восточной Сибири.
Рабочий кабинет начальника средней руки. Сделал вывод оперативник. Весьма необычно, сейфы в кабинетах встречались часто, но чтобы кабинет располагался в сейфе с таким причудливым дизайном, Никон столкнулся впервые.
– Всё там, смотрите, что нужно не стесняйтесь.
Хозяйка указала на стенку и, сделав несколько шагов, устало опустилась на один из стульев. Открыв платяной шкаф, Никон сразу увидел ружья, их было три. Они стояли в специальной, деревянной подставке, тульская двустволка ТОЗ – БМ двадцатого калибра, карабин Мосина и охотничий карабин Сайга – М калибра 7,62мм. На бельевых крючках висели два патронташа, широкий из натуральной кожи офицерский ремень. Рядом на пристроенной полке лежали в ножнах два охотничьих ножа. На соседней полке стопка бумаг. Внизу, две коробки, из-под женских зимних сапог. Любой мужик на его месте, первым делом занялся бы осмотром оружия, ибо зачастую не водка и женщины, а именно оружие является слабостью сильных мужчин. Но рука оперативника потянулась к стопке бумаг, он знал бумаги главное в этом шкафу, они хранят ответы на его вопросы, они же и породят новые.
Он перебирал их одну за другой. Сверху лежал, годовой абонемент на посещение стрелкового тира. Тир располагался под зданием городского военкомата, и случайным людям с улицы, вход туда был, что называется заказан. Далее шли три, обновлённые в прошлом году лицензии на хранение и ношение огнестрельного оружия, в довесок к ним, три охотничьих билета. На каждый ствол, отдельные документы, ружьишко еще, куда ни шло, интересно, кто выдал близорукому человеку лицензию на нарезные стволы? Военный билет, который поведал, что Михаил Владимирович Осин в армии не служил по состоянию здоровья. Новый паспорт гражданина РФ выдан полгода назад, новенький загранпаспорт выдан месяц назад. Две сберегательные книжки, в первой указан рублёвый вклад на сумму миллион триста семьдесят две тысячи рублей, вторая сберкнижка впечатляла валютным вкладом в сто двенадцать тысяч евро. Трудовая книжка с последней записью, СМП 625, 20 марта 1994 года, уволился с должности электрика по собственному желанию.