Гол-2018
Шрифт:
Он раскрыл книгу. «Больной» поднялся, встал с ним рядом плечом к плечу и начал водить пальцем вдоль строк. Эскулап все понял и принялся читать вслед движению пальца:
– «Синдром психического автоматизма – синдром Кандинского-Клерамбо. Определение – Кандинского-Клерамбо синдром, синдром психологического автоматизма, – одна из разновидностей галлюцинаторного-параноидного синдрома; включает в себя псевдогаллюцинации, возникающие внутри тела, не связанные с объективной реальностью, «наведённые кем-то ощущения», бредовые идеи воздействия (психологического и физического характера) и явления психического автоматизма (чувство
Ноан накрыл страницы ладонью.
– Точно хватит? – спросил Колышкин.
– Точно хватит, – ответил пациент.
– Так, любезный! Сейчас быстренько умывайся, и пойдём со мной в кабинет, поработаем.
Гость кивнул головой. Врач шагнул к умывальнику и повернул кран. Он только собирался жестом пригласить «больного» подойти, как тот вдруг раскрыл рот от удивления, а потом закричал от ужаса, прыгнул на кровать и вжался спиной в стену – мошенничество со счетами, конечно, преступление, но вот так тратить воду – этому же нет прощения! Кощунственней такого поступка не может быть уже ничего!
На крик вбежал санитар.
– Давайте я его ремнями привяжу, Иван Петрович! – радостно предложил он.
– Не надо, Серёжа, – остановил ретивого помощника движением руки психиатр.
Ноан перестал кричать, но сидел на кровати весь красный.
– Какая интересная форма болезни, – поскрёб подбородок Колышкин, – человек боится воды! Одного только вида! Оч-чень интересно! Милейший! – обратился он к «больному». – Побудьте здесь, хорошо? Я скоро вернусь!
Пациент согласно кивнул.
– Пошли, Серёжа, – потянул доктор напрягшегося санитара и увёл за собой.
Дверь захлопнулась, звякнул замок.
«Неужели это то, о чем предупреждал Друм? Меня изучают? Нет, буду считать, что это я их пока изучаю. Получу об их цивилизации самые базовые основы знания, сломаю ночью решётки и уйду», – решил гость.
Колышкин постучал в кабинет главврача и вошёл.
– Илья Ильич, я вам такое расскажу! – начал было он с порога и только тут заметил вальяжно развалившегося в кресле рядом со столом молодого человека с глупыми и явно не шедшими к его розовощёкому лицу густыми усами, придающими ему довольно глупый вид.
– Знакомься, Иван Петрович, – произнёс главный, указывая ладонью на посетителя, – это… м… это…
– Виктор Семёнович, следователь, – самостоятельно представился молодой человек. – А я, собственно, к вам, вернее, к вашему пациенту, – говоря это, представитель прокуратуры поднялся из кресла и пожал психиатру руку.
– А-а… – только и протянул доктор. – «Вдруг заберут такого интересного больного?» – мелькнула предательская мысль.
– Дело в том, – продолжил усач, – что два охламона, которые его сюда привезли, утверждают, что он стал
– Амнезия, – успокоившись, произнёс эскулап. – Но постепенно пытается узнавать знакомые предметы, слова…
– Ага, – кивнул Виктор Семенович и постучал себя костяшками пальцев по голове. – Полный «тю-тю»?
– Ну, – вступил в разговор главврач, – мы так о наших пациентах не говорим…
– Но диагноз похожий, – перебил его следователь и захихикал.
– Похожий, – сурово согласился Илья Ильич.
– Можно мне на него взглянуть, раз уж приехал? – спросил шутник.
– Проводи, – махнул рукой Колышкину главный.
Тот вздохнул и повел представителя службы правопорядка вниз.
Едва он открыл дверь ключом – и брови доктора резко подскочили вверх: пациент сидел и читал книгу! Да такими темпами его привести в порядок можно будет очень быстро!
– Здравствуйте! – поприветствовал «больного» следователь и с любопытством на него посмотрел.
– Здравствуйте, – ответил Ноан.
– Вы откуда родом?
– Тише, тише, – возмущённо зашептал Иван Петрович. – Такие вопросы – компетенция врача!
– Амнезия! – сказал гость и прикоснулся пальцем ко лбу.
– Ну-ну, – хихикнул следователь. – Вас не грабили, не помните?
– Не грабили, – отрицательно покачал головой Ноан.
– Точно? – даже подпрыгнул сотрудник прокуратуры.
– Очень точно.
– Уф, слава те, Господи! – заулыбался Виктор Семенович и потёр себе виски. – Гора с плеч. Ну, я пошёл, а вы тут лечитесь, – и шагнул к выходу. У самой двери вдруг остановился, резко повернулся и сообщил: – Знаете, хозяин шашлычной утверждает, что вы упали с неба. Уже голый. Прямо так сверху – бряк! – и отрубились на время. Я ему, конечно, не верю, но он так настойчиво мамой клянётся… Ничего не скажете по этому поводу?
– Амнезия, – повторил нахмурившийся гость.
– Ну, ладно, – пожал плечами следователь. – Ему, наверное, тоже не мешало бы сюда на лечение подъехать, – и ушёл, не попрощавшись.
– Ну-с, – хлопнул в ладоши Колышкин, – а давайте-ка пойдём ко мне в кабинет и… побеседуем! – в предчувствии интересных наблюдений он испытывал радостное возбуждение.
– Давайте-ка, – ответил Ноан.
В кабинете психиатра находились: письменный стол с установленным на нём маленьким экраном, стул, два кресла, кушетка и шкаф с разными мензурками.
«Капсулы», – сразу догадался пациент.
– Ну, где вам удобней? – спросил врач. – Хотите – садитесь в кресло, или ложитесь на кушетку.
– Кресло, – выбрал гость и сел.
– Отлично-с! – опять хлопнул в ладоши Иван Петрович и плюхнулся в кресло напротив. – Начнём-с! Вы не помните своё имя?
– Амнезия, – улыбнулся «больной».
– Ах, ну вы же меня прекрасно понимаете, я ведь вижу! – погрозил ему Колышкин пальцем. – Хорошо, где ваш дом, вы тоже не помните?
Ноан покраснел и вдруг сам спросил: