Голдмейкер
Шрифт:
Андрей рывком приблизил к себе американку и поцеловал в губы. Она запустила левую руку ему в шевелюру, а правой стала расстегивать рубашку на его груди. Но рука Джоан скользила по коротко стриженым мокрым от дождя волосам недавнего зэка, а пуговицы, как нарочно, не поддавались. Тогда она стала раздеваться сама, а Андрей покрывал поцелуями освобождаемое от одежды и белья прекрасное тело.
Глава пятая
Бойне в офисе фирмы "Триумф" предшествовало несколько примечательных событий. У нас нет возможности нарисовать всю сложную картину, приведшую Николая Гончарова и его людей к столь печальному концу. Тем более, что пострадали в итоге не только они. Но несколько
За четыре месяца до событий в офисе фирмы "Триумф", по зимней подмосковной дороге мчался легковой автомобиль. В салоне сидели мужчина и женщина. Женщина, блондинка лет тридцати, вела машину. Мужчина, красивый малый в форме старшего лейтенанта ВВС России, сидел рядом на переднем сидении, вертя в руках металлический контейнер, окрашенный в зеленый цвет.
– Тяжелый, - сказал мужчина, взвешивая на ладони контейнер. Интересно, что в нем?
– Какое тебе дело?
– досадливо поморщилась блондинка.
– Нам хорошо заплатят, если ты довезешь его до Любляны.
Старший лейтенант нахмурился.
– Лена, так нельзя, я могу вляпаться в неприятную историю.
– Ой-ой-ой, - запричитала насмешливо женщина.
– А когда ты везешь в Германию сигареты контрабандой? Это плохо закончиться не может?
– Так то сигареты, - отбивался старлей.
– Здесь же неизвестно что.
– Ох, Иванов, - ядовито вздохнула водительница, не отрывая взгляда от заснеженной дороги.
– Как я за тебя, такого осторожного, умудрилась замуж выйти?
– Угу, ты еще папу своего вспомни.
– Где бы ты был, если не он?!
– мгновенно окрысилась женщина.
Мужчина молчал.
Автомобиль стало заносить на скользкой зимней дороге. Водительница умело справилась с заносами.
– Вот, даже на работу тебя вожу, - неожиданно примирительно сказала женщина.
– Иванов, миленький, не начинай все сначала.
Летчик тяжело вздохнул и спросил:
– Кто этот Николай? Я его видел?
– На дне рождения у Зинки Кутасовой, - отозвалась блондинка.
– Два года назад. Он теперь круто поднялся.
– А фирма "Триумф", - вспомнил старлей и презрительно скривился.
– Он к тебе клеиться тогда начал.
Автомобиль вновь стало заносить. Водительница чертыхнулась и несколькими энергичными поворотами руля вышла из заноса.
– Дурак ты, Иванов. Наш папа не одну тысячу долларов через него заработал.
– Так то твой папа, - вздохнул летчик и спрятал в бардачок контейнер.
– Не гони так, успеем.
Блондинка свирепо покосилась на своего благоверного, услышав, что он назвал своего тестя не "нашим", а "твоим" папой, собираясь устроить в отместку небольшой разгон, но передумала. Нервничает парень.
Оставшийся отрезок пути преодолели молча. Каждый думал о своем. Водительница прикидывала, на что ей потратить двадцать пять тысяч долларов, которые она получила в качестве задатка за провоз ее мужем зеленого контейнера в Любляну. По исполнении задания они еще могут рассчитывать на двадцать пять тысяч. А всего Иванов должен сделать на Любляну четыре рейса. Если все пройдет благополучно, на каждый рейс они дадут по контейнеру. Двести тысяч "зеленых"! У Лены сладко закружилась голова, хотя это совсем не отражалось на качестве ее вождения.
Штурман военно-транспортного самолета старший лейтенант Анатолий Иванов хмуро размышлял о своей семейной жизни. Еще будучи на последнем курсе летного училища на практике он познакомился со своей будущей
– "Другие вон, сколько себе наворовали". Начал он с завоза американских сигарет в Германию, куда они летали в Западную группу войск. Расчет был прост: пачка сигарет типа "Мальборо" или "Кэмел" в России, если брать ящиками, стоила порядка семидесяти центов, в Германии же эти сигареты стоили до пяти американских долларов за пачку. Иванов отдавал несколько ящиков заокеанского курева вьетнамским перекупщикам по доллару десяти центов за пачку. Это за каждый рейс. А их в месяц выходило семь-восемь. Все было бы хорошо, но бывшим советским, а ныне российским войскам вскоре нужно было уйти из Восточной Германии. Рейсы туда резко сократились, а вскоре их не будет вообще. Что касается моральной стороны его деятельности, то об этом старший лейтенант Иванов старался не думать, заодно и стороны уголовной ответственности. Для этого тесть есть, "отмажет", если нужно будет. Служили многие в Советской Армии за идею, так сейчас на "гражданке" без жилья и пенсии оказались!
– Толик, ты не забыл, кому отдашь контейнер?
– первой нарушила затянувшееся молчание водительница, когда они уже подъезжали к Чкаловску.
– Нет, конечно, - поморщился старлей.
– Он сам подойдет ко мне в аэропорту Любляны, назовется Мирко, скажет, что от Милены. Ему я и должен отдать контейнер. Правильно?
– Ты моя умничка, - засмеялась Лена.
– Смотри там, поосторожнее.
– Скажи своему Николаю, что десять тысяч бакс маловато для таких поручений, - сердито пробурчал Иванов.
– Обязательно, - не моргнув, соврала водительница.
– Он сказал, что если все пройдет хорошо, он может накинуть еще тысяч пять.
Через некоторое время старший лейтенант Иванов находился в объемистом брюхе военно-транспортного самолета "Ил-76". Вокруг громоздились большие деревянные ящики, закрепленные специальными ременными сетками. Только что закончилась погрузка, и вскоре они должны были стартовать. Одет был Иванов в летный комбинезон, а рядом с ним стоял второй пилот их экипажа. Второй пилот в отличие от штурмана находился в хорошем настроении.
– Толик, тут мне анекдот рассказали, - улыбаясь, заявил второй пилот.
– Хочешь, расскажу?
– Ну?
– угрюмо откликнулся Иванов.
– Спрашивает командир корабля своего штурмана перед полетом, - начал рассказывать второй пилот.
– Штурман, мы карты с собой взяли? Как же, отвечает штурман, - две колоды. Дурак, - говорит командир, - я про полетные карты. А то, - отвечает штурман, - в чем же у нас селедка завернута?
– Смешно, - ледяным тоном процедил штурман Иванов. Он был очень щепетилен в подготовке полетных карт, поэтому над ним любили подшутить на эту тему.