Голев и Кастро (Приключения гастарбайтера)
Шрифт:
– Откройте, - велел парень, и Голев полез за штопором, который Фатима вечно куда-то запрятывала. Вообще-то в магазине просили открыть пиво, а вино... У Голева что-то промелькнуло в голове, что-то нехорошее, и когда он со штопором вынырнул из-под прилавка, то увидел перед собой маленькое черное дуло, глядевшее ему прямо в лоб.
– Деньги, - спокойно сказал парень, - всю выручку. Быстрее!
Голев вытер пот со лба и усмехнулся.
– Не повезло тебе, приятель! Ты сегодня - первый.
Он
– Деньги!
– повторил грабитель.
– Быстрее!
– Да нет у меня!
– отчего-то по-русски сказал Голев и вдруг увидел, что в магазин входит Фатима. Грабитель стоял к ней спиной и был похож на обычного покупателя.
– Ола!
– приветливо сказала ему Фатима и начала было рассказывать, что бабушку увезли в больницу с подозрением на... Тут грабитель резко повернулся и схватил девушку, прижал локтем за шею, как обычно показывают в фильмах.
– Деньги, - терпеливо, в третий раз, повторил грабитель, аккуратно приставляя пистолет к виску Фатимы. Она не кричала, не плакала, а только по-звериному испуганно дрожала.
Голев достал из кармана потертый кошелек со всеми своими сбережениями - в пересчете семьсот долларов без малого, грабитель выхватил кошелек, глянул в него, потом резко отпустил Фатиму, так что девушка упала, не удержавшись на ногах, и выбежал из минимеркадо.
– Я позвоню в полицию, - сказала Фатима, потом глянула на Голева, и он понял: ситуация безвыходная.
Если полиция узнает, что Нуньес взял на работу нелегала с Украины, плохо будет именно Нуньесу, а не Голеву. И уж, конечно, никто и не подумает искать пропавшие деньги какого-то гастарбайтера. А заявить все равно надо - ведь он мог убить Фатиму, и все это может повториться. Значит...
Голев решил уйти, не дожидаясь Нуньеса. Он переодевался в соседней комнатенке, пока Фатима объясняла ему, что не стоит так торопиться, должно быть какое-то решение, и они с отцом что-нибудь придумают, но Голев меньше всего хотел создавать трудности своим хозяевам.
– Возьми хотя бы еды с собой, - взмолилась Фатима, когда он покидал минимеркадо, и по этому "хотя бы" он понял, что в глубине души она одобряет его решение.
Он не стал пока выселяться из пансиона - комната была оплачена до пятницы. Пошел бродить по улицам, в голове стучали какие-то обрывочные мысли, бились какие-то идеи...
Кретин! Зачем он отдал деньги?
И, может, не стоило уходить - ведь он поступил благородно, а вдруг бы Нуньес отблагодарил его?
Этой мысли он застеснялся, отпихнул ее в сторону, будто камешек.
Ну почему мне так не везет?
– подумал Голев. В кармане нашлась полупустая пачка сигарет и новая телефонная карточка.
Разговор с женой
– Ты же сказал, что скоро приедешь!
– недоумевала Танька.
– У меня украли деньги. Мне нужно теперь снова искать работу, и потом только я буду покупать визу и билеты...
– Коля, ты уехал почти год назад! Ты так и скажи - я вас бросил!
– Нет, Танька, все не так, правда! Я приеду. Расскажи, как там все наши?
– Луэлла при смерти. Доктора говорят, что два дня максимум. Все время рассказывает про своего мужа, клянется, что не знает, кто его убил, что она его не закладывала... Мне прямо страшно с ней, Коля. Ладно хоть мама пока у нас живет. Да и отец приезжал - он от внуков без ума!
– Луэлла умирает, - глухо повторил Голев, - скажи ей, что она... Что она самая лучшая тетка в мире.
Тут разъединилось.
После этого разговора Голев выкурил подряд две сигареты и пошел бесцельно вверх по улице. Вышел к Россиу, но Вовчика там не было - на его картонках сидел тот жуткий нищий - с мешочками вместо лица.
Прежде Голев даже в самом страшном сне не мог представить, что он обращается к такому человеку с какими-нибудь словами. Но после сегодняшних событий ему стало все равно.
– Простите, вы не знаете, куда делся человек, который пел здесь песни?
Нищий глянул на Голева, потряс своими страшными мешочками и ответил неожиданно приветливо:
– Он поет песни возле "Макдоналдса", на площади. Мы с ним меняемся раз в месяц.
– Спасибо, - сказал Голев. Нищий жадно смотрел на третью сигарету, которую Голев собрался поджечь.
– Хотите закурить? Пожалуйста.
– Обригадо, - обрадовался нищий, принимая сигарету. Он закурил и радостно выпустил дымный конус изо рта.
Голев уже шагал к площади Россиу.
Чем мог ему помочь такой же нищий и бесправный Вовчик? Разве что спеть в поддержку... Логичнее было бы искать Сергея, но при этом он снова должен был столкнуться с семейством Нуньеса.
Вовчик действительно сидел под красно-желтой вывеской и пел - не так громко, как на вокзале, зато шляпа была полна бумажными деньгами. Голеву Вовчик обрадовался, как родному:
– Ну, богатей, здорово! Рассказывай, чего нажил!
– Я уж все прожил, - сказал Голев, и Вовчик помрачнел.
– Братан, я тебе не смогу твою десятку отдать. Я ее уже того-с! Съел!
Голев прижал руку к сердцу:
– Неужели ты думаешь, что я с тебя пришел деньги трясти, ты чего? Просто у меня тут нет никого больше, понимаешь? Я не знаю, куда сунуться... К кому обратиться.
– Милости просим, - Вовчик обвел рукой площадь, которая сегодня вы-глядела такой же раскопанной, как полгода назад, - садись в любом месте.