Голливудские мужья
Шрифт:
Ну нет, пусть этот профессиональный жеребец не думает, что вывел ее из равновесия.
– Конечно, – ответила она небрежно, только голос почему-то заверещал, как у недоразвитой.
Они вышли на танцевальную площадку, несколько тактов продержались на расстоянии вытянутой руки, а потом, словно со взаимного согласия, он притянул ее ближе, его рука легла на ее плечо – и плоть ее словно обожгло.
– Привет, – шепнул он, будто никакого разрыва не было.
– Я в восторге от твоего платья, –
– А я – от твоего, – не осталась в долгу Ди Ди. – «Фэбрис»?
– И никак иначе.
– Тьфу! Терпеть не могу, когда бабы чешут языками насчет шмоток, – громко объявил Карлос. О своей схватке он и Захария уже забыли и восстановили отношения – поэтому Карлос оказался в числе приглашенных.
– Уж мы такие, – поддакнула ему Ди Ди.
– Трахаться, лизаться да по магазинам шляться – другого счастья для баб нет. Дай им другое занятие – и несчастней их не сыскать.
Карлос загромыхал над собственным юмором, рассчитывая на поддержку Уэса.
Но Уэс его не поддержал. Он вообще плохо играл окружение. За это Силвер его и обожала.
Карлос уже на три четверти опорожнил бутылку виски и приближался к состоянию, когда человеку море по колено.
– В чем дело? – невнятно пророкотал он, – Не смешно?
– Нет, – коротко ответила Силвер, вспомнив, почему много лет назад их роман дал трещину. Когда Карлос набирался, он превращался в свинью. – Вульгарно и дурной тон.
Не обращая на нее внимания, он продолжал приставать к Уэсу.
– Тебе черненькая курочка никогда не вылизывала?
Ди Ди смутилась, неодобрительно поджала губы.
– Черные курочки лучше всех, – не унимался Карлос. – Лучше… всех.
– Идем, дорогой, возьмем чего-нибудь поесть, – быстро сказала Силвер.
– Конечно, наша маленькая Силви не хочет такое слушать, – с ухмылкой протянул Карлос. – Наша маленькая Силви считает, что лучше нее в Голливуде не лижет никто. Она…
Уэс откинулся назад и съездил ему по челюсти. Карлос сполз на пол, как оглушенный медведь. Разговор оказался коротким. Кликнув двух официантов, Уэс распорядился:
– Отнесите мистера Брента вниз и положите на кровать. Он плохо себя чувствует.
Официанты переглянулись и принялись выполнять задачу – поднять с пола павшую суперзвезду и уволочь его с глаз подальше, под чутким руководством озабоченной Ди Ди.
– Зачем ты это сделал? – сказала Силвер, сверкая глазами от восхищения.
– Как это «зачем»? Он тебя оскорбил.
– Дорогой, но он же пьяный.
– Угу. А с ними только так и надо. Когда я работал в баре, я только успевал их вырубать. Он проснется и даже не вспомнит.
– Кто-нибудь ему скажет. А иметь Карлоса Брента в стане врагов – не самый лучший вариант.
– Плевать
У нее из глаз едва не потекли слезы. Ведь раньше ее никто и никогда не защищал, разве что Захария – но он не в счет.
О новости ему сообщил один из прихлебателей.
– Положи его в мой люкс, – великодушно разрешил Захария.
– Будет сделано, мистер Клингер.
– Что случилось? – спросила Беверли.
– Маленькая разборка. У Карлоса появилась новая привычка – напрашиваться на кулак.
– Этот Карлос – настоящее хамло.
– Хорошо еще, что его телохранители остались на берегу. Только мордобоя мне здесь не хватало.
– Возьмет и подаст на тебя в суд, – легкомысленно предположила Беверли.
– Он не подал в суд, когда я сам его нокаутировал. Сейчас-то с какой стати?
– Его ударили на твоей яхте.
– Пожалуй, стоит к нему заглянуть.
Беверли остановила его, положив руку на локоть.
– Что в ней есть такое, в этой Силвер Андерсон? Не такая уж она и красавица, не Бруки Шилдс, но из-за нее то и дело возникают драки.
Захария ответил не сразу.
– Она – настоящая звезда, – сказал он наконец. – И хочется быть ей преданным.
– Тебе никто не говорил, что ты…
– Не знаю, что ты хочешь сказать, но лучше не надо. Ладно?
– Почему?
– Потому что терпеть не могу дерьма. Один раз ты меня в нем выкупал, второй мне не нужен. Пойдем на место?
– Нет. – Он прижимал ее к себе и не мог не заметить, что она не особенно и вырывается. – Ты на полном серьезе собралась замуж?
– Абсолютно на полном.
– Почему?
– По-моему, тебя это ни в какой степени не касается.
– Да? А по-моему, ты как раз могла бы объяснить мне свое поведение.
Тут она попыталась вырваться, хотя и не очень активно.
– Я еще должна объяснять тебе свое поведение? – спросила она, до крайности удивленная.
– Нам ведь было очень хорошо вместе, правда?
– О-о, еще бы. Ночка была, что надо. Только сердцееду Питону этого показалось мало, и он без передышки принялся за следующую жертву.
– Что ты несешь?
– Ничего, не важно.
– Очень даже важно.
– Для меня – нет.
– Не долго же ты меня ждала.
– Что?
– Что слышала.
– Перестань меня так к себе прижимать. Я хочу вернуться за столик.
– Нет, не хочешь.
– Хочу.
– Не хочешь.
– Ты просто мерзавец.
– Знаешь что? Кажется, я готов тебя простить.