Голод. Трилогия
Шрифт:
Властительницу провели через роскошный зал к алтарю, и снова начался ритуал с пластинками.
– Я уже «такси», – пояснила она жрецу.
Он удивленно посмотрел на нее. Лилит поняла, что слишком переоценила себя, и решила в дальнейшем говорить как можно меньше.
– Я не вижу вашей брони, миссис Верду.
– Ага, хорошо.
– У меня нет забронированного для вас места. Позвольте мне… – он сделал знак другому жрецу, который величественно приблизился к нему, выдвинув вперед подбородок.
Если она вообще понимает что-нибудь в религии,
– Да, мистер Фридман?
Первый жрец перешел почти на шепот.
– У нас нет брони.
– Она одета так, словно собирается на вечеринку, – пробормотал второй.
Они перешептывались, Лилит, конечно, слышала каждый звук.
– Таксист сказал швейцару, что она собирается на концерт Паттен.
– О Господи. Оформи ей номер.
Оба жреца повернулись к ней с широкими улыбками на лицах.
– Добро пожаловать в «Шерри-Нетерленд», миссис Верду. Мы поселим вас в Розовый номер, он очень милый.
Жрец позвонил в маленький колокольчик. Еще больше человеческих созданий закрутились вокруг тележки с ее ящиками.
– Лео здесь?
– О, думаю, что она сейчас на репетиции в клубе.
– Ага. Я пойду туда.
– Не хотите ли, чтобы отель предоставил вам водителя и машину?
– Да.
– Очень хорошо. И в какое время вы покинете отель сегодня вечером? Полагаю, клуб всего лишь в десяти – пятнадцати минутах отсюда. Может быть, в семь тридцать?
– В семь тридцать.
Они пошли в очередную поднимающуюся и опускающуюся комнатку, которая – впрочем, как и весь отель – была намного роскошнее, чем в «Роялтоне». Лилит начала понимать, что главными аспектами этой религии являются ритуалы входа и выхода из домов, в которых люди останавливаются отдохнуть. Неужели им все время приходится перетаскивать свое имущество с места на место? Какую же загадочную жизнь они ведут, если нигде не задерживаются надолго?
Оказывается, здесь вместо одной комнаты ей предоставили несколько; везде стояла красивая мебель с обивкой розового цвета. Орнамент из нераскрывшихся бутонов роз покрывал стены, повторялся на занавесях, скрывавших высокие окна. В дальнем конце одной из комнат стояла широкая кровать, сделанная из сверкающей меди.
Молодой человек, который пришел вместе с ней, положил вещи на диван.
– Как долго вы проживете у нас? – поинтересовался он.
– Целую вечность, – ответила Лилит.
Он тихо засмеялся.
– Я понимаю, что вы хотите этим сказать. Это очень хороший номер.
Что касается водяной комнаты, то в ней был вырыт пруд. Властительница не знала, как отдают приказы рабам по-английски, поэтому просто сказала:
– Искупай меня.
Он приблизился к ней.
– М-м-м… вы хотите узнать, как пользоваться ванной?
Улыбаясь, с пылающим лицом, он начал поворачивать рычаги.
Вода обильной струёй полилась в пруд. Лилит ожидала, что он начнет прислуживать ей, но молодой человек направился к выходу, крикнув
– Я пришлю горничную.
Вскоре явилась рабыня – невысокая, черная, как нубийка.
– Помочь вам? – спросила она.
– Дай мне руку, сестра, – согласилась Лилит. Она чувствовала себя беспомощной и растерянной, ее не отпускало беспокойное чувство, что все идет не так, как следовало.
– Вода сейчас перельется, милочка, – заметила нубийка.
Она остановила текущую в пруд воду. Лилит могла бы и сама сделать это, но она хотела заставить этих рабов прислуживать ей.
– Искупай меня, – сказала она.
– Вы хотите, чтобы я вымыла вас?
Наконец-то она услышала ответ, в котором был какой-то смысл. Неужели эти идиоты ее поняли?
– У тебя все правильно получается, детка!
– Ну, леди, я не нанималась, чтобы еще и кого-то мыть. Ты уж сама тут принимай ванну, а я займусь твоими вещами. Договорились?
Она вышла.
Конечно, Властительница могла бы приказать выпороть рабыню, принадлежавшую храму, но все это становилось уже забавным. Она стянула с себя платье, погрузилась в пруд и плескалась в нем, пока вода не стала прохладной, потом холодной. Нубийка давно уже ушла, не сказав ни слова. Затем Лилит вылезла из пруда и оделась, на этот раз в грубую черную кожу. Этот наряд вызвал грустные воспоминания о прекрасном плаще, который она потеряла.
За окном стемнело. Весь день, или, по крайней мере, большую его часть, она провела в пруду, но иногда на купание у нее уходило еще больше времени, например в Риме, на вилле у Адриана, она купалась очень долго, может быть целую неделю. У него были хорошие, прекрасно обученные рабы.
Рядом с ее рукой на стене зазвенела коробочка. Когда она сумела наконец приладить этот аппарат к уху, голос объявил:
– Машина подана.
*
Ян спешил к «Музыкальной комнате». Там, конечно, собралась большая толпа поклонников, но это его не беспокоило. Он любил посещать открытия всевозможных фестивалей, премьерные показы и знал, как там надо себя вести. Судя по напряжению, которое висело в воздухе, когда он подошел к клубу, Лео еще не прибыла. Среди знакомых лиц его внимание привлекла Руги, чье хобби было коллекционировать автографы.
– Говорят, она уже в клубе.
– Вряд ли.
Он проследил, как прибыли несколько «теней» – так их называют потому, что телевизионщики, увидев, что прибыл кто-то не заслуживающий внимания, выключают прожекторы. По толпе пробежал ропот – приехал кто-то важный; спустя мгновение вспыхнул яркий свет. Лакей открыл двери лимузина и восхищенным взорам собравшихся предстала Пенелопа Крус. В белом шелковом платье, легком, как бриз, она была просто великолепна.
Руги устремилась вперед, Ян попытался ей помочь. Неожиданно актриса оказалась прямо перед ними, вблизи она выглядела такой удивительной, такой… человечной, что Ян от одного ее присутствия почувствовал себя на седьмом небе от счастья.