Голодные игры: Из пепла
Шрифт:
– Это тебе за Китнисс, за мою Китнисс… - то и дело вырывается у Гейла.
Пит даже не пытается сопротивляться. Он словно позволяет Гейлу себя убить. Меня охватывает дикий страх.
– Гейл! Не смей его трогать! Не смей!
Я бросаюсь к Гейлу и со всей дури отшвыриваю его от мужа. Падаю на колени рядом с Питом, реву, закрывая его от Гейла своим телом. Глажу мужа по светлым, слипшимся от пота волосам.
–
В моих воплях, видимо, столько отчаяния, что Гейл невольно приходит в себя. Я с ужасом смотрю в голубые глаза мужа. Его зрачки пульсируют: то и дело превращаются в чёрные озёра.
– Пит! Пит! Пожалуйста! Ну, приди же в себя! Приди!
Пит судорожно захватывает ртом воздух, после чего снова замирает. Его зрачки периодически пульсируют. В этот же момент Хэймитч, от греха подальше, хватает меня за руки и силой оттаскивает от мужа. Поражаюсь, его железной хватке. И не вырвешься ведь!
– Пусти меня! Пусти меня к нему!
– Китнисс! Китнисс, успокойся! Не подходи пока к Питу! Это опасно! Слышишь? Успокойся! С ним всё будет в порядке! – судорожно говорит встревоженный Хэймитч. – Китнисс! Тебе нельзя нервничать. Подумай о детях, которых носишь. О его детях. Ты же не хочешь, чтобы у тебя был выкидыш? Пит тебе этого не простит.
Нет!
Не хочу.
Я не хочу выкидыша.
Поэтому, собрав из последних сил остатки самообладания, замираю.
Пит всё ещё лежит на земле. Смотрит в небо. Дышит уже ровнее. Из разбитой губы сочится кровь. Гейлу досталось куда больше. Но мне плевать на Гейла. Всё, чего я хочу – быть рядом с мужем.
Всегда.
Зрачки Пита то и дело меняют диаметр. Голубые глаза за секунду превращаются в чёрные бездонные озерца и обратно.
– Что ты вколол ему? – заторможено шепчу я, не сводя глаз с мужа.
Снова пытаюсь приблизиться к Питу, но Хэймитч крепко держит меня за руку.
– Успокоительное. Пит всегда его держит в аптечке, на случай рецидива.
– Рецидива?! – я перевожу растерянный взгляд с Хэймитча на Гейла и обратно.
Гейл опускает глаза. Ощущение, что ему за что-то стыдно.
– Я и забыл про охмор, - виновато признаётся он.
– Какой ещё охмор?! – я близка к истерике.
Хэймитч, тем временем, обращается за помощью к мужикам-грузчикам.
– Мужики, отнесите, пожалуйста, своего шефа на второй этаж пекарни. Там в мастерской кровать есть. Пусть оклемается.
– Подожди. Пусть сначала придёт в себя. Надо убедиться, что приступ прошел.
– Что такое охмор?! – заторможенно спрашиваю я, но ответ не получаю, потому что Хэймитч переключает своё внимание на Гейла. Точнее - не внимание, а ярость. Заметно, что Хэймитч очень зол на Гейла и сам не прочь ему что-нибудь размозжить.
– Какого хрена ты к нему припёрся? – игнорируя меня, сквозь зубы цедит Хэймитч. – Хотторн! Прошло двадцать лет! У него семья. У него дети. Зачем ты влез?
– Лучше поздно, чем никогда. Китнисс не любит его, - упрямо говорит Гейл, хмуро глядя в мою сторону. – Спроси у неё сам. Она осталась с Мелларком только из-за детей. Я лишь хотел ей помочь освободиться.
Хэймитч не выдерживает. Резко подходит к Гейлу, хватает его за грудки. Тот невольно морщится. Видимо, пару рёбер Пит ему всё же переломал.
– От кого освободиться? От семьи? От мужа, который все эти годы был с ней в горести и радости?! От детей, которых она ему родила?! – никогда раньше не видела Хэймитча в таком гневе. Главное, чтобы у него сейчас также, как у Пита "крышу" не сорвало. Второй потасовки за один вечер я точно не вынесу. Что колоть Хэймитчу в случае его "рецидива", я тоже не знаю. С ужасом осознаю, что я вообще ничего толком не знаю и мало что понимаю, из того, что происходит в моей собственной жизни с моими близкими людьми.
Гейл резко освобождается от хватки Хэймитча.
– Разве он оставил ей выбор?
– Нет! – взрывается Хэймитч. – Вот в этом ты абсолютно прав! У неё не было выбора! И да! Мелларк ей просто его не оставил. Потому что в отличие от тебя, этот парень ради Китнисс поставил на кон всё. Включая свою жизнь! И ты это прекрасно знаешь!
Я абсолютно не понимаю, о чём они говорят. И меня это бесит.
– Что такое охмор? Почему вы мне не отвечаете? – срываюсь я. – Я имею полное право знать…
Хэймитч и Гейл стоят напротив друг друга, сверля глазами.
– Расскажешь ей сам, или это сделать мне? – с вызовом интересуется у Гейла едкий Хэймитч.
Гейл принимает вызов. И, тем не менее, он медлит.
– Когда Мелларк оказался в плену у Президента Сноу… - начинает Гейл, но уже этих слов мне хватает, чтобы всё внутри меня заледенело от ужаса… - когда его пытали…
– Пытали?! – в груди от боли сдавливает так, что не могу дышать.