Голодные игры. Наконец-то счастливо
Шрифт:
– Гейл! – падая очередной раз, кричу я так, что с соседних деревьев слетаю птицы. В ответ лишь рокот воды в реке. Ну, а на что я надеялась? Прошло, наверное, несколько часов. Он уже дома.
Решаю, что надо осмотреть ногу. Несмотря на всю аккуратность, с которой я снимала сапог, было ужасно больно. Я сильно сжала зубы, чтобы не закричать. Хотя, кто меня тут услышит?
Нога, в области щиколотки, ужасно опухла. Кажется, я потянула связки. Ладно, потянула - не сломала, но наступать все равно больно.
Надо хотя бы подняться наверх.
Спустя полчаса я все-таки выползла наверх. Сердце бешено бьется, дыхание сбилось, нога болит еще сильнее, а я вся в грязи, как будто выбиралась из могилы. Переворачиваюсь на спину с целью отдышаться. Мне все равно на грязь, в которой я лежу, на дождевую воду, которая струями скатывается по моему лицу.
Сквозь шум дождя и реки слышу чей-то голос. Наверное, показалось. Через несколько секунд вновь слышу чей-то голос только ближе. Напрягаю слух.
– Китнисс! – голос Пита. Это Пит! Он заберет меня домой!
– Пит! – кричу я. – Пит! – приходится кричать громче, шум дождя заглушает все мои крики. Оглядываюсь, желая увидеть Пита, но то ли он слишком далеко, то ли из-за этого чертового ливня ничего не видно.
– Китнисс! – два голоса в унисон. Пит и Гейл. Совсем рядом.
– Пит! Гейл! – кричу я, чувствую боль в горле. Еще чуть-чуть и я сорву голос. Но кричать больше не приходится. Я вижу два темных силуэта недалеко от себя. Поднимаю руку, активно жестикулируя.
Пит подбегает ко мне. Гейл стоит немного в стороне. Мелларк садится рядом и крепко прижимает меня к себе. Какой же он теплый. За усталостью я и не заметила, как замерзла. Руки трясутся, и я цепляюсь ими за куртку Пита, как за спасательный круг.
– Ты в порядке? – спрашивает он, попутно снимая куртку и накидывая ее на меня. Она промокла только снаружи. Внутри сухая и тепля.
– Ногу подвернула, - отвечаю я. Голос тоже дрожит.
– Потерпи немного.
– говорит он, целует меня в щеку и поднимает на руки.
Дом Гейла был по пути к нашему, и он отделился, когда мы проходили мимо, бросив что-то вроде: «Я загляну завтра»
Пит занес меня в свой дом. Тут вкусно пахло сырными булочками. Моими любимыми. Я с удовольствием вдыхала этот аромат, пока мы поднимались наверх. Пит помог аккуратно снять сапоги. Делал он это гораздо бережнее меня, так что я и не почувствовала, что с ногой что-то не так. Потом он намазал щиколотку мазью и забинтовал.
– Вот держи. Ты пока переоденься, а я принесу поесть.
– сказал он, протягивая мне свою футболку.
Пита с едой я так и не дождалась. Слишком мягкая была кровать, слишком тепло было под одеялом, в которое я укуталась, думая подождать Пита так. Я поддалась сну.
Комментарий к Глава 9.
Никто не против, если у них дети родятся раньше, чем в книге?
Надеюсь на ваши отзывы)
Спасибо
Ваш Ангел)
========== Глава 10. ==========
Я стою посреди нашей с Питом светлой гостиной. У меня на руках спит дочка, которой только несколько дней от роду. Пит обнимает меня сзади и целует в щеку. По телу разливается приятное тепло.
– Решила, как назвать? – шепотом, чтобы не разбудить спящую дочь, интересуется он. Я киваю.
– Лилия.
– говорю я и провожу пальцем по нежной, пухленькой щечке малышки. Улыбаясь, Пит кивает в знак согласия.
– Иди поспи, ты устала.
– говорит Пит, бережно забирая из моих рук дочь. – Я посижу с ней.
Годы летят так быстро, что я не замечаю. Нашей Лили уже четыре. Мы гуляем на Луговине. Играем с любимой дочкой в догонялки. Та весело визжит и неуклюже бегает по высокой траве. Пока я догоняю Лили сзади, Пит подлетает к ней спереди, поднимает малышку в воздух и начинает кружить. Ее визг переходит в звонкий смех. На душе невероятное спокойствие. У меня есть муж и дочка, которых я люблю больше жизни. Пит отлично справляется с ролью отца. Что еще может быть надо для счастья?
Вдоволь набегавшись, Лили падает на плед, который мы принесли с собой. Она достает карандаши и начинает рисовать. В этом плане она пошла в папу. Мы с Питом сидим рядом в обнимку и обсуждаем вчерашний вечер, когда Хеймитч пытался построить своим гусям сарай. Весело смеемся.
Лили протягивает нам рисунок.
– Мама! Папа! – объявляет она. – Я вас так люблю! – с этими словами она нас обнимает. Девчушка устраивается между нами, а я беру рисунок. На нем можно различить меня и Пита, рядом Лили. На глазах появляются слезы. Слезы счастья и я начинаю плакать.
– Китнисс.
– нежный голос Пита. Я поворачиваю лицо в его сторону. – Китнисс, проснись! – он молчит. Начинаю вертеть головой из стороны в сторону. Лили буквально растворяется в воздухе, а очертания Луговины сменяются черными пятнами. В конце концов, вокруг окончательно потемнело. Мне надо несколько секунд, чтобы понять, что все это было сном.
Оглядываясь вокруг, в поисках детской кроватки. Внутри еще остается капелька надежды, что сном было лишь то, что Лили четыре, но я ее рожала. Кроватки нигде нет, а я полу сижу в объятиях Пита. Его сильные руки обвивают меня, а он шепчет успокаивающие слова. Пит думает, что я плакала из-за кошмаров.
Сейчас я очень четко понимаю, что хочу детей. Именно в этот момент я захотела дочку так, как никогда не хотела. Но страх остался. Теперь я не знаю, что делать. Я очень хочу дочь, но боюсь. Боюсь, что потеряю ребенка во время беременности, что он родится мертвым, что он умрет в раннем детстве. Нет, даже не так. Что он умрет. Я больше не перенесу потерю близких мне людей. Но в то же время, я очень хочу ребенка. Хочу держать его на руках, бегать с ним и Питом по Луговине, так же как во сне. Утыкаюсь в грудь Пита и начинаю плакать от бессилия.