Голому рубаха

Дворник Андрей

Броу вскинулась, но Мич примиряюще подняла пустые ладони на уровень груди; мол, сдаюсь, сдаюсь.

— Хорошо, уберем эмоции; поговорим, как два профессионала. Сбросить ти эр с шеи ты не сможешь; за сколько секунд краб перепилит твое нежное горлышко, тебе тоже, в общем, известно.

— Одна целая и четыре десятых секунды, — эхом отозвалась Броу.

— Ты даже морфинг не успеешь завершить... Хоть в этом-то согласна?

— Да, — кивнула Броу. — Говори, чего вы... он хочет.

— Я бы сказал, — хмыкнул Порнов. Он обмакнул два пальца

в вино и демонстративно провел по ним языком; Лео смотрела как зачарованная. Порнов нахально подмигнул ей и надавил языком сильнее, раздвигая пальцы; Броу отшатнулась и повалила бутылку; вино забулькало на злосчастную тумбочку; лицо Броу медленно приобрело тот же цвет, что и лужица перед ней.

— Попробуй не дергаться, — сказала Мич. — В прямом смысле; хорошо?

Броу поджала губки; но кивнула.

— Он хочет, чтобы ты прикрыла ее тему; тему по изучению ти эр триста пять.

Броу вспыхнула, но Мич продолжала:

— И все темы, связанные с ти эр: пи о тринадцать, ти ай восемь... и далее по списку.

— Абсолютно нереально, — отрезала Броу. — Ей проще перепилить мне горло.

— И через месяц-другой пустой корабль прибьет к какому-нибудь берегу; а еще через месяц крабья волна пройдет по земному шару, сметая все на своем пути. У вас много есть средств, чтобы выстоять перед этой старой боевой машиной?

— Шантаж, чистой воды шантаж, — гневно отреагировала Броу. — Мич, я тебя не узнаю! Я всегда чуточку тебе завидовала; тебя власть меньше всего испачкала; и вдруг ты такое говоришь! Ерунда какая-то; извини, я тебе не верю.

Мич посидела, поглядела по сторонам.

— В общем-то, и правильно делаешь, — резюмировала она. — Я могла бы еще попытаться тебя запугивать, но что-то плохо у меня это выходит. Ладно, попробую открыть карты. Пока ты не выполнишь ее условий, ти эр триста пять тебя не отпустит...

Броу безразлично двинула свободным плечиком.

— Проблема в том, — вздохнула Мич, — что мне наблюдать твой хладный труп совсем не хочется.

— Ерунда какая! — заявила Лео и перехватила бутылку за горлышко. — Сейчас мы этого рака-паука живо отметелим... А если он вдруг успеет клешней щелкнуть — пальцы же прирастила; и голову прикрутишь!.

— Умный ход, — одобрил Порнов, взад-вперед рокируя бокалы. — Но не совсем. Ты обезвредишь ти эр, та в свою очередь обезглавит Броу; и мы остаемся один на один... Не страшно?

— Броу, не слушай его, — старательно отводя глаза от мандаринового взора Порнова, заявила Лео. — Ничего я такого не думала... Это она тебя извести хочет, а не я; кто, в конце концов, эту зверюгу сюда приволок — я или ее хахаль?

— Лео в своем репертуаре, — независимо сказала Броу.

— Я бы с большим удовольствием услышала ответ на свой вопрос, — досадливо поморщилась Мич. — Мне-то как быть со своими нежными чувствами?

— Я все сказала, — твердо произнесла Броу.

Глава 11

Последний вопрос

— Скала неприступная,

утес неприкаянный... — вздохнула Мич; она и не думала сдаваться. — Хорошо, зайдем с другого боку. Что тебе нужно, чтобы нормально закрыть — то есть завершить тему?

— Как что? Анализ результатов, обсуждение, гипотезы, теории — там много всего!

— Что там анализировать?! Вы же весь сектор кипятком заварили; ни одной живой особи не осталось... кроме этого твоего ожерелья...

— Что же нам было, на волю эту орду выпустить? — спросила Броу — Никто же не знал, что их генезис вдруг вразнос пойдет; и они без всякой ментальной подпитки вдруг начнут плодиться почище, чем в лабораторном боксе... Кроме того, отрицательный результат — тоже результат.

— Ну, а Порнов? — Мич выжидающе уставилась на Броу.

— При чем здесь Порнов? — не поняла Броу. — Он вообще по другой теме проходит; извилины нам его очень приглянулись!

— А зачем тогда его на остров запулили? — продолжала допытываться Мич.

— Да никто его туда не запуливал, — странные вопросы Мич начали нервировать Броу. — Недосуг было забрать — и все; он же не ментал; чистоту эксперимента не нарушил... Да что ты смотришь на меня так?!

— Я понимаю, эта штука на твоей шее — она может не давать дышать, — сказала Мич. — Но думать-то она, по-моему, не мешает?

Броу минуту и больше о чем-то напряженно размышляла; потом недоверчиво взглянула на Порнова.

— Он?!

— Плюс психоактивный галлюциноген, — кивнула Мич. — Благодаря ему ти эр смог образовать симбиоз с Порновым; но вот полностью подчинить себе нашего бойца он так и не смог.

Что этому помешало, не знаю; наверное, то же, что и мне, — Мич усмехнулась. — Как это сказано в его личном деле: «russian anarchist type; emotionally unstable; changing personality.» Русский анархистский тип. Эмоционально неуравновешен. Изменяющаяся личность.

— Значит, все как раз наоборот, — прошептала Броу и заворожено уставилась Порнову в переносицу. — Значит, эксперимент не провалился?!!

— Увы, — сказала Мич, — эксперимент как раз провалился.

— Мич, ты понимаешь, что это значит?!! — не слушала ее Броу. — Это же оно, утерянное промежуточное звено; теперь мы сможем оживить сотни, тысячи артефактов; поймем, зачем все эти странные штуковины, оставшиеся нам от вымершей высшей расы биоменталов...

— Эксперимент провалился, — со вздохом сказала Мич. — С треском и навсегда!

Архимед, которому невзначай опрокинули его ванну, разбуженный не вовремя Менделеев, Шлиман, у которого на глазах бульдозером переехали Трою, смогли бы, наверное, понять Броу.

На лице ее нарисовалась такая мука, такое переживание, что Мич всерьез испугалась за Броу; та могла в порыве страсти и гильотинировать себя невзначай.

— Но так же нельзя... — простонала Броу и вдруг, схватив Мич за руку, взмолилась. — Мич, миленькая; ну, пожалуйста, ну, сделай что-нибудь...

Мич руку не высвободила.