Голос ангела
Шрифт:
Губы Цирюльника мелко задрожали, потому что он один остался у микрофона, а Игорь, взяв Холмогорова за руку, увлек его в другую комнату.
– Я хотел сказать.., в общем, доброго вам утра, – сбивчиво, не своим голосом принялся говорить церковный староста. Ему хотелось отставить микрофон и как можно скорее нажать кнопку, но он боялся уронить себя в глазах прихожан и в глазах Холмогорова. – В десять начинается утренняя служба…
– Он справится, – произнес Игорь, прикрывая дверь, ведущую в домашнюю студию.
– Не
– Вам что-нибудь удалось узнать о гибели отца Михаила? – напрямую спросил Игорь Богуш. – Милиция ко мне уже приходила, – усмехнулся Игорь.
– Мне – нет. О чем вас попросили?
– Услуга за услугу. Они не трогают мою станцию, а я собираю анонимные телефонные звонки.
Дверь открылась, и в комнату вошел пошатывающийся церковный староста. Он промокал носовым платком сильно вспотевшее лицо.
– Справились?
– Кажется. Я не помню, о чем говорил, – пробормотал Цирюльник, сел и окаменел.
– Первый раз всегда тяжело в эфир выходить, – снисходительно констатировал Игорь. – Лучше его сейчас не трогать, – шепотом обратился он к Холмогорову, – человеку нужно переварить то, что с ним случилось.
– Были интересные звонки?
– Ни одного. Во всяком случае, я не узнал ничего нового относительно услышанного на базаре. Люди уверены, что это дело рук сатанистов.
– Никто не говорил о пропавшем окладе?
– Нет, никто. До сих пор даже неизвестно, кто именно подарил его отцу Михаилу.
– Матушка тоже не знает этого человека, ей отец Михаил лишь сказал, что его подарил мужчина, никогда до этого не ходивший в церковь.
– Боюсь, мы так никогда и не узнаем, кто же расправился со священником, – вздохнул Игорь.
– Город у вас интересный, – вздохнул Холмогоров. – Мне уже не раз доводилось слышать про клад Наполеона. Все указывают разные места, и весь Борисов уверен, что клад существует.
– Больше на словах. Настоящих искателей мало осталось.
– Почему?
– Потому что никто ничего не нашел. Пряжки, пуговицы, кое-что из оружия, кости французских солдат не в счет. Люди ищут золото.
– Если кто-нибудь его и найдет, не думаю, что сразу же побежит докладывать об этом в милицию.
– Если бы я не потерял зрение, я обязательно бы его нашел, – произнес Игорь.
– Откуда такая уверенность?
– Раньше искали бессистемно, теперь же техника позволяет искать почти со стопроцентной точностью. Я уверен, что сам клад или хотя бы его часть нашли.
– Почему?
– Начались убийства.
После короткого размышления Холмогоров вынужден был согласиться с Игорем.
– Аргумент спорный, но деньги и драгоценности во все времена требовали человеческих жертв.
– Я неплохо разбираюсь в радиотехнике, наверное, один из самых больших специалистов в нашем городе. Ко мне месяца три
– Радиолюбитель? – пожал плечами Холмогоров.
– Нет. Это раньше люди сами собирали радиоприемники и телевизоры, теперь их проще и дешевле купить. Но есть вещи, которые не приобретешь в магазине и даже не купишь у военных. Судя по деталям, которые он просил меня достать, он конструировал металлоискатель, реагирующий на цветные металлы.
– Вы сами раньше увлекались поисками клада?
– Нет, совпадение. Мой знакомый в Смоленске неплохо зарабатывает, собирая такие приборы. В основном заказы приходят из приморских городов. Говорит, приобретение такого прибора неплохо окупается. Каждое утро человек проходит по пляжу и находит парочку золотых вещей – цепочки, кольца. Но в нашем городе такой металлоискатель пригоден лишь для одного – для поиска клада Наполеона.
– Вы привезли ему детали?
– Привез. И больше он у меня не появлялся.
– Вы предлагали ему привезти готовый искатель?
– Предложил, а он стал уверять меня, что детали ему нужны совсем для другого, нес околесицу.
– Вы знаете, где он живет?
– Точного адреса не знаю. Стрельцов его фамилия.
Холмогорову пришлось вывести из оцепенения церковного старосту. Тот долго не мог понять, чего от него хотят. Наконец, минут пять поговорив с Игорем, он сообразил, кто приходил к ди-джею за радиодеталями.
– Моя племянница рядом с ним живет, потому и знаю о нем немного.
– Если можно, пойдем туда побыстрее.
Холмогоров и Цирюльник распрощались с Игорем. Советник патриарха обещал зайти в скором времени.
Дом Стрельцова встретил их навесным замком на калитке. Холмогоров аккуратно приподнял его. Было видно, что замком не пользовались уже несколько дней, тонкая пыль ржавчины тронула замочное отверстие и штырек, на который надевается ключ.
Цирюльник подергал калитку и несколько раз крикнул:
– Эй!
– Его давно дома не было, – подсказал Холмогоров.
Церковный староста наконец заметил лепестки осенних цветов, усыпавшие дорожку, ведущую к крыльцу. Все лепестки были целые, ни один не примят и не раздавлен.
– Да, тут давненько никто не ходил. К калитке подбежал взъерошенный кот и жалобно мяукнул, посмотрев на Холмогорова голодными глазами.
– Может, племянница что-нибудь знает? Церковный староста не был отягощен комплексами. Он спокойно постучал в дом, хотя и было всего начало восьмого.
Когда Холмогоров услышал слово “племянница”, ему представилась молодая девушка. Дверь же открыла крепко сбитая женщина в синем байковом халате, кое-как сдерживавшем напор ее пышного тела. Встретила она гостей не очень приветливо, про соседа рассказывала неохотно, сведения из нее буквально приходилось вытаскивать.