Голос Бога
Шрифт:
– Чтобы птенец Вальдеса пошел в трудовой лагерь?
– весело удивился пророк Божественного Секса.
– Верится с трудом. Чем же ты там занимался?
– Переводил на английский с русского книгу о подпольных синагогах в России, - сообщил одесский самородок.
– Но они меня кинули.
– Кто это они?
– Да эти, из синагоги. Когда пришел срок платить за работу в трудовом лагере, нас заставили расписаться с обратной стороны на каких-то чеках, вручили по сорок долларов наличными и бай-бай!
– Какие суммы стояли на этих чеках. Вы так и не узнали?
– понимающе улыбнулся Хэмфри.
–
– Неужели ты согласился?
– Я решил их тоже на бабки поставить. В комнате, где я работал на компьютере, стоял телефон. Так я раз заказал по телефону двадцать больших пицц на адрес синагоги. Вышел большой скандал. Помощник раввина пробовал было объяснить деливери, который привез эти пиццы, что они не могли дать такой заказ - пицца, мол, пища не кошерная. Но деливери оказался этаким здоровенным накачанным негром, что моим работодателям пришлось раскошелиться на четыреста баксов!
– И это все?
– поинтересовался Хэмфри, прикидывая, что при помощи чеков, якобы выписанных в оплату за детский труд, могли быть уведены от налогообложения немалые деньги. Поскольку, американские налогоплательщики, выделяющие определенный процент своего годового дохода на благотворительные цели, получали довольно существенные налоговые скидки.
– Ну, нет. Они меня не вычислили с пиццами, так я назвонил в телефонные компании, предлагающие секс по телефону, на две с половиной тысячи долларов. Представляете! Приходит счет за секс по телефону на телефонный номер синагоги. Тоже мне храм божий!
Жирная Фимина физиономия чуть ли не светилась от радости, когда он вспоминал о своей мести вороватым божьим слугам.
– Конечно, после такой пак ости они меня выперли с работы, даже не заплатили за последние две недели. Но доказать ничего не смогли.
– Фима, а ты любишь заниматься сексом?
– внезапно прервал откровения одесского самородка пророк и основатель.
– В каком смысле?
– покраснел юноша.
– По телефону. Что ли?
– В прямом, - уточнил Хэмфри.
– Форма не оговаривается.
– Люблю, конечно, - выдавил из себя Фима, не совсем понимая, куда клонит хозяин кабинета.
– Если любишь, то еще раз повторяю - ты можешь стать членом Церкви божественного Секса. Есть одна сложность - тебе еще нет восемнадцати. Но мы можем сделать для тебя исключение.
– Что-то я не совсем вас понимаю, - покачал головой хакер.
– Вы трахаетесь в своей Церкви, что ли?
– Секс есть высшее проявление Бога, - строго изрек пророк.
– Он дан людям как наслаждение и как средство для покорения мира путем увеличения численности человечества. Все остальные церкви ложны, они объявляют секс греховным, совершая тем самым великий грех перед Богом. И только Церковь Божественного Секса является истинной церковью Бога.
– Круто!
– восхищенно отозвался юноша.
– И почему я раньше о вас не знал?!
– Всему свое время, - сказал Хэмфри и нажал на клавишу интеркома.
– Слушаю, Ваше Святейшество, - отозвался из динамика интеркома голос секретарши.
– Сестра. Устрой обряд посвящения для новообращенного, - распорядился глава Церкви.
– Обряд должен пройти у нас в офисе, апартаментах для приема
– Будет сделано, Ваше Святейшество.
– Интересно, что представляет собой обряд посвящения?
– осведомился Фима, млея от радостных предчувствий.
– Ты станешь ближе к богу, неофит, - торжественно изрек пророк и основатель, мысленно хихикнув: "Сейчас тебя, сопляка, трахнет шикарная блондинка!"
* * *
Миша Штерн возвращался домой несколько обескураженным. Казалось, чего проще - заманить толстяка в свой автомобиль и приехать на конспиративную квартиру, пусть там снимают отпечатки пальцев. Получилось же что-то непонятное. На прощание Санчес дал указание поставить его в известность. Когда Злочин вернется домой.
– А если он вообще не вернется?
– спросил кандидат в осведомители.
– Это уже не твоя забота, - успокоил фэбээровец.
– твоя задача обнаружить его появление в доме, ну и желательно контролировать его действия до того момента, пока мы его не арестуем.
– Вы его арестуете в любом случае?
– попытался выяснить свою диспозицию в этом уже довольно запутанном деле Штерн.
– Или только в том случае, если отпечатки пальцев совпадут с отпечатками пальцев разыскиваемого вами преступника?
Агент ФБР призадумался, после чего ответил:
– Вообще-то он нам будет нужен немедленно, если только совпадут отпечатки пальцев. Однако и в случае отрицательного результата продолжай внимательно следить за ним. Рано или поздно он окажется у нас!
– А как с моим зачислением в штат?
– робко поинтересовался Миша.
– Это не от меня зависит, - развел руками Санчес.
– если отпечатки совпадут, думаю, вопрос будет решен быстро. Если нет, придется еще подождать.
– Тогда поставьте меня в известность о результатах дактилоскопической экспертизы, - недовольно заявил Штерн, мысленно добавив: "Бюрократы несчастные!"
Штерновская "Мазда" пересекла Сансет-бульвар и вскоре свернула на Голливуд-бульвар. Смеркалось, и лос-анджелесские улицы начинали расцвечиваться яркой россыпью электрических огней. Мише не хотелось ехать домой, где он наверняка столкнется с мамой Светой и будет вынужден что-то врать в ответ на ее назойливые расспросы. Хорошо бы прежде дождаться звонка Санчеса. Чтобы знать наверняка судьбу одесского самородка. Миша взглянул на часы - до звонка босса оставалось немного меньше двух часов. И он решил поехать на Маунт-Олимпас.
Поездка в богатый район Маунт-Олимпас, который располагался на крутой возвышенности неподалеку от Мишиного дома, действовала на кандидата в платные осведомители умиротворяюще. Когда-нибудь и у него будут большие деньги, и он сможет купить себе красивый и просторный дом. Такой же, как в Маунт-Олимпас.
Штерн проехал мимо своего дома, свернув с Голливуд-бульвара на Ла Бреа-стрит, и вскоре уже карабкался по крутым дорогам района для богатеев. По лос-анджелесской традиции богатые селились, как правило, на возвышенных местах. Говорили, что таким образом они пытались уберечься от знаменитого лос-анджелесского смога, плотной пеленой окутывающего громадный мегаполис большую часть года. И лишь иногда сильный ветер с океана разгонял сие печальное следствие непомерной американской мечты.