Голос монстра
Шрифт:
— Но знаешь ли, внучок? — продолжала его бабушка. — У нас всё же есть кое-что общее.
— У нас с тобой? — переспросил Конор, когда больница уже появилась в поле зрения.
— Да, — вздохнула бабушка, еще сильнее вдавив педаль газа. Слезы вновь покатились по ее щекам.
— Что? — спросил он.
Она заехала на пустую площадку, которую заметила с дороги, подрулила к тротуару и остановила машину.
— Твоя мама, — объявила она, внимательно посмотрев на Конора. — Вот что у нас общее.
Конор
Но он отлично понял, что она имеет в виду. Мама была ее дочерью. Для них обоих она была самым главным человеком в жизни. Такое общее значило очень много.
Хорошее начало.
Бабушка заглушила двигатель и открыла дверцу.
— Надо спешить, — сказала она.
Правда
Бабушка ворвалась в мамину палату. На лице у неё был написан испуганный вопрос. Но нянечка, находившаяся в палате, немедленно на него ответила:
— Все в порядке, — сказала она. — Вы вовремя.
Бабушка прижала руки ко рту и всхлипнула с облегчением.
— Вижу, вы его нашли, — заметила няня, глядя на Конора.
— Да, — только и сказала бабушка.
И она, и Конор неотрывно смотрели на маму. Комната была погружена во тьму — единственным источником света осталась лампа над кроватью. Глаза матери были закрыты, и дышала она тяжело, словно на грудь ей давила огромная тяжесть. Сестра вышла, и бабушка села на стул у кровати. Наклонившись вперед, она взяла маму за руку. Подержала ее в своих ладонях, поцеловала, а потом начала покачивать, словно баюкать.
— Ма? — услышал Конор. Это заговорила его мама. Ее голос был таким слабым и низким, что едва можно было разобрать слова.
— Я здесь, дорогая, — отозвалась бабушка, по-прежнему держа маму за руку. — И Конор здесь.
— Он здесь? — мама произнесла это почти нечленораздельно, так и не открывая глаз.
Бабушка посмотрела на Конора так, что тот понял: он должен что-то сказать.
— Я здесь, мама, — сказал он.
Его мама промолчала, только протянула руку в его сторону.
Она словно просила, чтобы он взял ее за руку.
Взял и не выпускал.
— Вот и конец истории, — пробормотало чудовище за спиной Конора.
— Что мне нужно сделать? — прошептал Конор.
Он почувствовал, как чудовище положило руки ему на плечи. Они словно поддерживали его.
— Все, что ты должен делать, так это говорить правду, — напомнило чудовище.
— Я боюсь, — признался Конор и почувствовал, как глаза наливаются слезами. В тусклом свете он едва мог различить бабушку, склонившуюся над своей дочерью. Он видел вытянутую мамину руку. Ее глаза по-прежнему оставались
— Конечно, ты боишься, — подбодрило чудовище, подтолкнув Конора к матери. — И все же тебе придется это сделать.
Рука чудовища медленно, но твердо подвела Конора к маме. И тут мальчик случайно посмотрел на часы. Было уже 23:46.
Двадцать одна минута до 00:07.
Конор хотел было спросить о том, что случится после, но не посмел.
Потому что чувствовал, что знает.
— Если ты скажешь правду, ты сможешь принять любое грядущее, — прошептало чудовище ему на ухо.
А Конор все смотрел на маму, на ее вытянутую руку. Он кашлянул и заплакал.
Реальность ничуть не напоминала кошмар. Все было проще и яснее.
Но так же тяжело.
Он взял мать за руку.
Она на мгновение открыла глаза и поймала его взгляд. Потом снова опустила веки.
Но она все же увидела его.
И он понял, что все произошло именно здесь. Он понял, что на самом деле не было пути назад. То, что должно было случиться, — случится независимо от его чувств и желаний.
И еще он знал, что должен пройти через это.
Ужасно. Хуже, чем ужасно.
Но он сумеет это пережить.
Именно для этого пришло чудовище. Его присутствие было необходимо. Конор нуждался в нем и позвал его. И чудовище пришло. Но только на время.
— Ты останешься? — едва слышно прошептал Конор, обращаясь к чудовищу. — Ты останешься, пока не…
— Я останусь, — заверило оно, по-прежнему держа руки на плечах мальчика. — Теперь все, что ты должен делать, — говорить правду.
— Не хочу, чтобы ты уходила, — сказал он. Слезы полились у него из глаз, сначала медленно, а потом хлынули рекой.
— Знаю, любимый мой, — с трудом проговорила мама. — Я знаю.
Он чувствовал, как чудовище удерживает и поддерживает его одновременно.
— Не хочу, чтобы ты уходила, — снова сказал он.
И это было все, что он должен был сказать.
Он наклонился к кровати и обнял маму.
Он держал её.
Конор знал, что это непременно случится, возможно, даже сегодня в 00:07. В этот миг она выскользнет из его объятий, как бы крепко он её ни держал.
— Но не сейчас, —прошептало чудовище, до сих пор находившееся рядом с ним. — Ещё нет.
Конор крепче обнял маму.
Теперь, когда он крепко держал ее, он наконец мог позволить ей уйти.