Голос сердца. Книга вторая
Шрифт:
Она перевела взгляд в сторону фонтана и, понаблюдав немного за искрящимися на солнце струями воды, произнесла, будто размышляя вслух:
— Если наш спектакль будет иметь успех и продержится на сцене достаточно долго, то я начну всерьез подумывать о том, чтобы снять квартиру в Нью-Йорке.
Это заявление слегка удивило Ника, и он спросил:
— Но у Франчески же просторные апартаменты. Разве тебе не нравится жить у нее? Мне казалось, что вы обе просто счастливы быть вместе.
— О да, конечно, — быстро согласилась Катарин. — Там чудесно, но ведь эта квартира не совсем ее. Я имею в виду, что она принадлежит Дорис. Мне все
— Ты права, это неплохая мысль.
Ник немного помялся, но потом, подстегиваемый настойчивым желанием знать, насколько Франческа увлечена Райаном, он все же снова спросил:
— Так как там все-таки насчет Франчески и твоего брата? Их отношения могут вылиться во что-нибудь более серьезное?
— А почему это тебя так волнует? Тебе не нравится Райан?
Темные брови Катарин взметнулись вверх, и она в свою очередь испытующе уставилась на Ника.
— Похоже, что ты заразилась от меня некоторыми нашими национальными чертами, — рассмеялся Ник.
— Я не понимаю…
Замешательство отразилось в глазах Катарин.
— Знаешь ли, это типично еврейская черта — отвечать вопросом на вопрос. Конечно, Райан мне нравится. Он пригож собой, но если говорить честно, то мне кажется, что он слишком молод для нее.
Катарин залилась веселым смехом.
— Никки, что ты городишь? Он же всего на один год младше ее, такая разница в возрасте просто ничтожна.
— Я это помню, но двадцать семь лет Франки стоят иных девяноста. И я вовсе не имел в виду разницу в возрасте. Я хочу сказать, что она намного старше Райана во всех отношениях. Мне непонятно, что может их связывать, они же такие разные.
— Может быть, именно это и связывает, и, очевидно, они находят какие-то точки соприкосновения. Иначе они не поддерживали бы отношений. — Катарин с любопытством взглянула на Ника. — Я считаю, что Франки сейчас самое время немного пофлиртовать, пожить в свое удовольствие. Поэтому я рада, что она выбрала Райана. Он развлекает ее, и они весело проводят время. Надеюсь, ты ей не завидуешь?
— Милая моя девочка, мне не в чем завидовать Франческе. Только я не хочу, чтобы она снова страдала…
Ник скомкал конец фразы и готов был откусить себе язык за невольно сорвавшееся с него замечание. Много лет назад Франческа со слезами умоляла его не посвящать в историю ее любви с Виктором никого, а Катарин — в первую, очередь, и Ник обещал ей это. Теперь же он сам подставился для расспросов Катарин, бирюзовые глаза которой, внимательно смотревшие на него, широко распахнулись от удивления.
— Что ты имел в виду, Ник, говоря «снова страдала»?
Недоумение Катарин было настолько неподдельным, что Ник понял сразу — она пребывает в полном неведении относительно Виктора. Его мозг лихорадочно заработал, и он принялся импровизировать.
— Однажды, когда я навещал ее в Йоркшире, у меня создалось впечатление, что она повстречала кого-то, но их отношения не заладились. Мне показалось, что Франки немного страдала из-за этого.
— В каком году это было? — продолжала допрашивать его инквизиторским тоном Катарин.
— Дай мне
— Нет, ты ошибаешься, — твердо заявила Катарин. — Я бы об этом знала непременно, — убежденно кивая головой, продолжила она. — В то время Франческа была слишком поглощена своим романом, чтобы поднять голову от пишущей машинки на время, достаточное чтобы заметить какого-либо мужчину, а тем более — увлечься им. В любом случае она бы поделилась со мной, у нас нет секретов друг от друга.
«Не скажи», — подумал Ник, но вслух сказал:
— Строить предположения — чисто мужское дело, не так ли? Каюсь, я тогда ошибся.
— Знаешь, Никки, — мягко промолвила Катарин, снова кивнув головой, — Райан — очень милый парень. Он мухи не способен обидеть.
— Вот уж слова любящей сестры, — ухмыльнулся Ник.
— Можешь называть это так, но я в нем не ошибаюсь. И вот еще что. Конечно, с твоей стороны очень мило заботиться о Франческе, но не перебарщивай. Ты сам сказал, что она достаточно взрослая и сумеет сама разобраться в своих сердечных делах.
Катарин сверкнула своей несравненной улыбкой и с живостью воскликнула:
— Я очень надеюсь на то, что у них действительно завяжется роман! В конце концов Франки еще никогда не любила, а любовь, как мне кажется, очень волнующая штука, ты не находишь?
Нику не оставалось ничего иного, как кивнуть в знак согласия и улыбнуться в ответ, стараясь выглядеть довольным, невзирая на всю свою предубежденность в отношении Райана. Ему также начинало казаться, что за всей этой историей ощущается направляющая рука Катарин. Хотя за последние три года его прежняя неприязнь к ней успела полностью улетучиться и она все сильнее ему нравилась, тем не менее он не был доволен ее вмешательством. Нику был хорошо известен блестящий, изощренный ум Катарин, щедрый на разные хитрые уловки. Он никогда не мог точно предвидеть, что она в данный момент замышляет, какие интриги плетет.
— У меня возникает сильное подозрение что ты приняла на себя роль сводницы, моя прелесть, — иронически заметил он.
Звонкий смех Катарин раскатился по двору.
— Ну, не совсем так, Никки. Но некоторые люди порой нуждаются в том, чтобы их вовремя легонько подтолкнули в нужную сторону. Ты не согласен со мной?
— Не полностью, — ответил Ник, подумав про себя, что тот легонький толчок, как она выразилась, наверняка представляет собой хороший пинок, и остается только надеяться, что он был нацелен не к краю пропасти, а именно туда, куда требуется. Ник тотчас же постарался выкинуть из головы эту тревожную мысль, убеждая себя в том, что Франческа вполне способна постоять сама за себя. Тут новая мысль пришла ему в голову, и он весело расхохотался.
— Что это тебя так развеселило? — спросила Катарин.
— Я подумал, что нашей компании вообще присуща склонность влюбляться в ближайших родственников друг друга. Сначала у тебя была любовь с Кимом, теперь похоже на то, что Франки готова влюбиться в твоего младшего брата, а…
— А ты сам сходил с ума по ее кузине Диане, — договорила за него Катарин. — Прямо какой-то замкнутый круг.
Она встала и прошлась по саду, легонько трогая цветы рукой, а потом вернулась обратно к солнечным часам. Потратив несколько минут на их изучение, Катарин подняла свою темноволосую голову и спросила: