Голос в ночи (полный вариант)
Шрифт:
— Что?
— Перестаньте выделывать эти штучки! — не сдержалась я.
— Какие штучки?
Тут, перехватив мой взгляд, он посмотрел на сигарету и рассмеялся.
— О, извините! Это я машинально. Надо размять пальцы перед выступлением.
«Размять пальцы»! Сказал так просто, словно был известным пианистом и готовился к выходу на сцену. Ну и доктора подсунула мне Анни…
— Где вы живете? С теткой?
— Возле Моркля, это неподалеку от Сен-Мориса.
Он кивнул:
— Знаю.
«Дорогой доктор, следующий номер ваш. Прошу на сцену», — вдруг раздался
Я вскочила и оглянулась. Кроме нас, никого в комнате не было.
— Что это? Кто?
Вид у меня, вероятно, был такой, что он не удержался от смеха и поспешно сказал:
— Нет, нет, чревовещанием я не занимаюсь. Просто меня в самом деле зовут на сцену.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, просто пора выступать. Мой номер.
Только теперь я поняла, что металлический голос доносился из маленького динамика над дверью. Он настойчиво повторил: «Доктор Жакоб, ваш выход!»
— Извините и подождите меня здесь, — торопливо сказал мой странный собеседник. — Я скоро вернусь. Постараюсь сегодня провести все номера побыстрее. Нам нужно кое-что уточнить. Дождитесь меня непременно!
С этими словами он, совершенно не стесняясь, вдруг решительным движением сбросил на кресло свой роскошный халат — и оказался в одной набедренной повязке. И только тут я догадалась, что доктор Жакоб и есть тот самый великий факир Бен-Бой, умеющий запросто проходить сквозь стены, чье незабываемое изображение я видела на афише у входа в это подозрительное варьете!
ЧЕЛОВЕК, ПРОХОДЯЩИЙ СКВОЗЬ СТЕНЫ
Он глянул в зеркало, подправил грим на лице и кинулся к двери, повелительно бросив мне:
— Не уходите!
Я ничего не успела ответить.
Вот тебе и доктор Жакоб! Фокусник, шарлатан! Меня просто разыграли, а я-то всерьез рассказывала ему об измучавшейся тете.
Ну, от Анни я этого не ожидала…
«Видишь ли, только он со странностями, этот доктор Жакоб», — туманно сказала она, давая мне адрес. Я тогда не обратила на ее слова должного внимания.
Хорошенькие странности! Этот доктор, оказывается, умеет проходить сквозь стены! А во время разговора запросто продевает сквозь щеку горящую сигарету, — видите ли, чтобы размять пальцы…
Мне стало смешно.
Но, может, он в самом деле умеет проходить сквозь стены? Меня одолело любопытство. Раз уж я сюда попала, стоит познакомиться с магическими способностями доктора-факира. Вряд ли я когда-нибудь еще встречусь с ним.
Я вышла в пустынный коридор и, крадучись как девчонка, трусливо оглядываясь, направилась в ту сторону, откуда доносились звуки музыки и невнятные выкрики, прерываемые аплодисментами. Значит, там сцена.
Миновала одну дверь, другую… Поднялась по скрипучим ступенькам.
Как бы не попасть невзначай в какой-нибудь потайной люк и не оказаться вдруг на сцене, к восторгу зрителей…
Наткнувшись в темноте на тяжелый занавес, я долго путалась в его складках, едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть от поднявшейся пыли.
И тут увидела через щелку прямо перед собой ярко освещенную сцену
Я не сразу разглядела, что они старательно и деловито заковывают его в цепи. Надели ему на руки и на ноги тускло сверкающие кандалы, для верности еще несколько раз обмотали его цепями с ног до головы…
Закончив свою странную работу, они отошли в сторонку, разминаясь, переводя дыхание и с интересом поглядывая на скованного по рукам и ногам факира.
— Ап! — весело и громко выкрикнул Жакоб.
И цепи, гремя, вдруг упали на пол к его ногам, словно стекли с него, как струи воды!
Грянули такие аплодисменты, что я испуганно отшатнулась, но тут же снова поспешно приникла к своей щелочке.
А на сцену уже выкатывали большой сейф на колесиках. Сейф был стальной, самый настоящий — от его тяжести заметно прогибались половицы.
Контролеры от зрителей тщательно осмотрели сейф и потом начали связывать фокусника по рукам и ногам толстой веревкой, стараясь накрутить побольше хитрых узлов, а Жакоб подшучивал над ними. Потом крепко связанного фокусника посадили в мешок, и один из мужчин начал зашивать его. Делал он это весьма неумело, и по требованию зрителей его сменила кокетливая девица.
Мешок с зашитым в него фокусником поместили в сейф. Контролеры, посовещавшись в уголке сцены, заперли замок, выбрав известную лишь им комбинацию цифр и букв. Потом они отошли в сторону, не сводя глаз с сейфа…
Откуда-то сверху мягко упал балдахин, расшитый пестрыми райскими птицами. Он прикрыл сейф всего на мгновение и тут же снова взвился кверху…
А возле сейфа с распахнутой дверцей уже стоял улыбающийся Жакоб, небрежно помахивая чудовищно запутанной и переплетенной веревкой.
— Как видите, для этого вовсе не нужно быть йогом! — громко объявил он, когда стихли аплодисменты и растерянные контролеры, оглядываясь на фокусника, гуськом ушли со сцены.
А Жакоб с видом человека, которому настала пора отдохнуть, лениво подошел к невысокому ложу в глубине сцены, вроде тахты, покрытой узорчатым ковром. Он сдернул покрывало — и я содрогнулась.
Вместо тахты под покрывалом оказалась доска, ощетинившаяся, словно еж, длинными стальными остриями, зловеще сверкавшими в ярком свете!
Даже смотреть на них было страшно. А Жакоб как ни в чем не бывало сначала уселся прямо на острия, по-восточному скрестив ноги, потом лег, вытянулся, да еще поворочался, словно укладываясь поудобнее на мягкой тахте.
Так, опершись на локоть и полулежа на стальных остриях, он и начал следующий номер.
Откуда-то в его руках очутилась флейта; он заиграл на ней тягучую негромкую мелодию. И веревка, небрежно брошенная им на пол после чудесного освобождения из сейфа, вдруг ожила, начала извиваться словно змея и тянуться кверху. Она оказалась теперь вовсе не запутанной, вместо узлов на ней вдруг появилось несколько разноцветных платков — синие, красные, зеленые. Повинуясь мелодии, они скользили по веревке в причудливом танце, то меняясь местами, то переплетаясь, то снова расходясь…