Голос Ветра
Шрифт:
На дух не переносил воинственных девок, деятельных, серых мышей с чертями в омутах. Меня дико раздражали модницы, женщины старше откровенно пугали и вызывали отвращение. Я честно пытался гулять с девчонками, не получалось. Становился злым, хотелось убежать. И мысль, что этот мир точно не для меня всё чаще посещала мою голову. И тут совершенно ни на кого не похожая девочка.
Я смогу о ней позаботиться! Все таланты, силы, сообразительность, предприимчивость… У меня же полный комплект черт характера,
Дверь автобуса открылась, и мы вывалилась на остановку.
Они смеялись.
Буравкин тоже проникся к Даночке. Ведь легко быть мелким пацаном, когда рядом такая же красивая девчонка. Не нужно выделываться, строить из себя кого-то. Казаться старше и умнее.
Егор не смог справиться с кринолином и просто напялил его на себя. Я смеялся, глядя на этого клоуна. Моя рука скользила по спине Мышонка… Куртка расстёгнута, она прижималась ко мне, чтобы залиться смехом мне в жилетку.
Её папа увидит во мне перспективу. Сейчас у меня ничего нет…
Но у кого-то ведь всё есть! Богатых женишков достаточно. Единственная причина, по которой мне могут не отдать её в жёны…
Дану могли не поставить в курс дела. И вопрос не в том, что она красивая, юная и невинная. Её чистота, искренность без фальши, отсутствие игры и кокетства очень сильно привлекали взрослых мужчин. Я наблюдателен, понял это почти сразу. Парни моего возраста и помладше не испытывали такого интереса, а вот те, точнее мы, кто столкнулись с трудностями жизни, вполне могли оценить всю прелесть таящуюся в этой девушке.
Кто-то мог её присмотреть, кто-то мог уже с папой договориться.
Даже не спросят Дану.
И тогда я украду. Раз она не инвалид, раз ей не нужен опекун, я просто узнаю, что за болезнь и увезу её. Сменим имена и фамилии. Устроимся, проживём.
Пошли дружными косяками на хутор во главе с папой.
Оля паниковала, Егор ляпнул. Потёмкина пугала. Как сговорились! Папа – криминальная личность. Но сразу убивать меня не будут, мне же намекнут, чтобы я ушёл, даже могут денег предложить…
Матов не хватало.
— Что случилось? Тебе не нравится? — она целовала меня в щёку, хмурилась, пытаясь понять, что со мной происходило.
Любое её движение в мою сторону вызывало прилив счастья, радости и домашнего покоя, который был потерян вместе с мамой, домом и моей девственностью.
— Хочешь юбкой поделюсь? — гоготал Егор, попытался накинуть на меня кринолин, я ударил его. В шутку, но Дана опять не поняла.
Пока ещё не видела, как мы можем драться. Девочки таких игр опасались. А Дана ещё плохо разбиралась в эмоциях.
— Нравится, — кивнул я, и чуть улыбнулся.
Мы стояли напротив скульптуры из дерева. Это был медведь, похожей
*****
Старое здание городской больницы за невыскоим забором, проход свободный. Между тремя корпусами парк с высокими деревьями. Ветер весенний и тёплый шумел в кронах. Лавочки все заняты. Полина к нам вышла со своей дымящей гадостью. Пока шла вроде ничего, чем ближе приближалась, тем «грустнее» становились её плечи и печальнее синее лицо. Не ожидала увидеть Егора.
Тёма сама не знала, зачем её здесь держали. Ничего не сломано. Тётя просто работала в этом месте, можно сказать, спрятали до выяснения отношений.
Буравкин стал серьёзным: рожа кирпичом. Не понимал, зачем вот так себя корёжить, чтобы девчонке понравиться. Не сработало ведь.
А я мог не получить в долг, потому что с ним пришёл. У Тёмы на лице вырисовалось полный шок. Она без косметики с фингалом под глазом. Футболка помята, легенды короткие. Нормально выглядела. Для меня. Себе такой вид Полина не могла простить. Тоже только расслабилась, я Егора притащил.
В этом мире все в напряжении, строят из себя невесть что. А могли бы расслабиться. Как хорошо, что я Даночку встретил!
— Поль, — у Буравкина лицо съехало, брови растеклись по сторонам, голубые глаза сиротливо уставились на девушку его мечты. — Малышка моя.
И полез обнимать.
Страдал он по ней, тенью ходил. Возможно, всё гораздо серьёзней, чем я думал. Ведь возраст уже не подростковый. Могло быть такое, что Полина Потёмкина для Егора Буравкина стала единственной целью в жизни?
Почему нет.
Тёма прожигала меня взглядом ненависти, метала молнии и пыталась сразить наповал.
— Он плакал без тебя, пришлось привезти, — пожал плечами и быстро отправил ей сообщение.
Попросил денег в долг на два дня. Мог бы у Каримыча стрельнуть, но Тёма как то привычнее.
Потёмкина отпихнула от себя Буравкина и глянула в телефон.
— Нет, — громко объявила Полина. — У отца неприятности. От меня это в тайне держат. Мать на измене, брат приезжал.
Я ничего не стал говорить. Нет, так нет. Но раз я промолчал, или у меня взгляд такой тяжёлый, Потёмкина начала нервничать.
— А вдруг мне больше не накопить денег?!
— Полин, найду работу, поступим, устроимся, — ожил Буравкин.
Вообще-то ое от неё не этого хотел. Но видимо мои слова его тронули. Полинка девушка сочная, за ней такие косяки пацанов ходили, что Егор явно не выдерживал конкуренции.
— Кто тебе пишет? — он хотел выловить её телефон. Не дала.
— Ты уже не вернёшься? — тихо спросила Мышонок.
— Даже на выпускной, — пожала плечами Полина, и в глазах карих застыли слёзы. — Вот так защищать друзей.