Голос внутри меня
Шрифт:
Сейчас Шак спал, тряпочкой, как будто у него не было костей, повиснув на колене Истона. По возрасту черно-белый кот был взрослым, а по размеру – крохотным, с котенка. Они уже два года делили этот дом. Богато украшенный старомодный особняк Фросту не принадлежал, и он никогда не воспринимал его как свой дом, но поселился в нем только ради Шака. Так требовали условия. Прежняя хозяйка кота, старушка, была убита в спальне наверху, и когда Фрост расследовал это дело, они с Шаком прониклись друг к другу теплыми чувствами. Однако до определенного момента Фрост не подозревал, что старушка включила в свое завещание условие, требовавшее от любого, кто возьмет на себя заботу о коте, жить в доме до конца кошачьей
Так что Фрост покинул свою квартиру у бейсбольного стадиона и поселился вместе с Шаком в одном из фешенебельнейших районов города. Из мебели он привез с собой только старый диван, обитый твидом, поставил его в гостиной и использовал в качестве кровати.
Была почти полночь. День и вечер получились длинными. Из Сан-Квентина он вернулся в управление, чтобы поискать материалы по ограблениям в Мишн-дистрикт, и получил подтверждение всему, что рассказал Каттер о Ламаре Родесе. Час спустя он нашел сестру Ламара, Иоланду, и та опознала часы. Она носила их пять лет, и у нее имелись фотографии, доказывающие это. Все оказалось правдой.
Теперь ему надо было подумать о предстоящих событиях, однако к подобным размышлениям сейчас он готов не был. Вместо этого он думал о своей сестре.
О Кейти, чьи светлые волосы всегда напоминали о лете. О Кейти, которая была на четыре года младше, хотя посторонние часто считали их близнецами. Они были совершенно разными, но стали близкими друзьями. Интроверт Фрост предпочитал сидеть в тишине и читать исторические книги. У него никогда не было серьезных отношений с женщиной; к Шаку он был привязан сильнее, чем к кому-то еще. Кейти была полной противоположностью. Она жила ради людей. Совершенно чужие люди становились ее друзьями. Юноши падали перед ней ниц.
О Кейти, которая писала таким жутким почерком, что потом сама не могла прочитать свою писанину.
О Кейти, которая могла на пианино сыграть Шуберта, причем не хуже Горовица [12] , а потом выдать «Ватиканский рэгтайм» [13] .
О Кейти, которой сейчас было бы тридцать один и которая умерла на заднем сиденье своего «Малибу» от руки Руди Каттера.
Думая обо всем этом, вспоминая, как нашел ее окровавленное тело, Фрост зажмурился от боли. Шесть прошедших лет не смягчили его скорбь. Воспоминания обжигали как огонь, мешающий дышать.
12
Владимир Самойлович Горовиц (1903–1989) – один из знаменитейших пианистов мира.
13
Сатирическая пьеса американского композитора Тома Лерера.
Истон переложил Шака на пол и встал. Кот сонно поморгал, а потом забрался хозяину на плечо и так доехал до второго этажа. Фрост прошел через главную спальню – там на белом ковре, в том месте, где убили прежнюю хозяйку Шака, еще оставалось поблекшее пятно от крови, – в огромную гардеробную, вместившую практически все его пожитки.
«Коробка Кейти» стояла на верхней полке в самой глубине. Взяв ее, он по-турецки уселся на пол гардеробной и снял крышку, которую тут же принялся изучать Шак. В коробке лежало все, что осталось у него от сестры. Безделушки. Театральные программки. Записки с предсказаниями из печений в китайских ресторанах. Фотографии семейного турпохода в Йосемити, когда они трое – он, Кейти и Дуэйн – были еще детьми. Открытки и письма. Фрост за свою жизнь только дважды пересекал границу штата Калифорния, Кейти же много путешествовала. Она дважды ездила в Европу,
Он вспомнил тот последний раз, когда слышал этот голос, за два часа до ее исчезновения из пиццерии, где она работала.
«Вкусная пицца», – прозвучало в трубке, и он безошибочно узнал голос Кейти.
«Что вы сказали? – воскликнул он. – Невкусная пицца? Как вы умудряетесь?»
«Сколько можно повторять одну и ту же шутку?»
«Я подумаю над этим. Когда у вас самая поздняя доставка?»
«В десять. Захватить вам?»
«А как же. С колбасой и ананасом».
«Записано. Колбаса и никакого ананаса».
Однако она так и не пришла.
В восемь сорок пять Кейти вышла из пиццерии и поехала отвозить заказ. Час спустя мужчина по имени Тодд Клэри позвонил с жалобой на то, что ему не доставили пиццу. Сотрудники ресторана пытались дозвониться до Кейти, но она не отвечала на звонки. Они позвонили Фросту, Фрост позвонил Дуэйну, родителям и друзьям Кейти. Никто ее не видел. Он поехал во «Вкусную пиццу», а потом проследовал по ее маршруту от ресторана до дома Тодда Клэри на тот случай, если ненадежный «Малибу» встал где-то на дороге. Однако Кейти нигде не было.
И тут ему позвонили. И это звонок отправил его на Оушн-Бич.
Мужской голос в трубке звучал искаженно и напоминал шипение змеи. Только потом он узнал, что голос принадлежал Руди Каттеру.
Фрост рылся в коробке, по очереди вытаскивая памятные мелочи и воспоминания. То, что он искал, нашлось не сразу. Только сдвинув в сторону мемуары о преступлениях – Кейти, как и он, обожала читать, и они всегда обменивались понравившимися им книгами, – он заметил ювелирный футляр, в котором хранилась цветочная диадема.
Это был его шутливый подарок на ее последний день рождения. Она постоянно жаловалась, что живет в Сан-Франциско, но не видела никого, кто украшает волосы цветами [14] . И тогда он купил ей дешевую серебряную диадему с цветами из стразов и фальшивых жемчужин. Глядя на украшение сейчас, он понимал, насколько уродлива эта безделушка, но Кейти везде носила ее. Практически не снимала.
Диадема была на ней и тогда, когда он нашел ее на Оушн-Бич. Ее кожа была серой, глаза закрыты. Кровь повсюду – на шее и на одежде, собралась в лужицы на сиденье и на полу «Малибу». А в волосах красовалась диадема, и казалось, ее пальцы вот-вот оживут и, запорхав по клавишам пианино, заиграют песню Скотта Маккензи. Когда он нашел сестру такой, он снял с ее головы диадему и, повинуясь безотчетному порыву, сунул украшение в карман куртки.
14
Намек на знаменитую песню в исполнении Скота Маккензи San Francisco (Be Sure to Wear Flowers in Your Hair) (англ.; «Сан-Франциско (Здесь ходят с цветами в волосах)»).
Теперь, уже будучи копом, он знал, что тогда совершил ошибку. Он унес улику с места преступления. Он никогда не показывал диадему Джесс. Он не показывал ее никому, даже Дуэйну, даже родителям. Диадема была тем, что имело отношение только к нему и Кейти. Когда он поступил на службу в полицию Сан-Франциско, он в обход официальных процедур отдал диадему в криминалистическую лабораторию для проверки на наличие ДНК кого-то другого, кроме Кейти. Другой ДНК не было. И Фрост понял, что необходимости исправлять его невинную ошибку нет. С тех пор диадема хранилась в коробке.