Шрифт:
Annotation
Луизиана, 1875 год. Война между Севером и Югом давно закончилась, но далеко не все бывшие рабы смогли отыскать родных и начать новую свободную жизнь. Да и у белых фермеров проблем хватает — повсюду рыщут бандиты и мародеры. И вот три девочки-подростка — Лавиния, избалованная наследница обнищавшего плантатора, Джуно-Джейн, ее незаконнорожденная сестра — креолка, и Ханни, бывшая рабыня Лавинии, — волею судьбы отправляются в опасное путешествие в Техас. А узнаем мы об этом предприятии только потому, что уже в 1987 году в Луизиану приезжает молодая учительница Бенни Сильва. Ее мечта — заронить в
Лиза Уингейт
Предисловие автора
Пролог
Потерянные друзья
Глава первая
Потерянные друзья
Глава вторая
Глава третья
Потерянные друзья
Глава четвертая
Глава пятая
Потерянные друзья
Глава шестая
Глава седьмая
Потерянные друзья
Глава восьмая
Глава девятая
Потерянные друзья
Глава десятая
Глава одиннадцатая
Потерянные друзья
Глава двенадцатая
Глава тринадцатая
Потерянные друзья
Глава четырнадцатая
Глава пятнадцатая
Потерянные друзья
Глава шестнадцатая
Глава семнадцатая
Потерянные друзья
Глава восемнадцатая
Глава девятнадцатая
Потерянные друзья
Глава двадцатая
Глава двадцать первая
Потерянные друзья
Глава двадцать вторая
Глава двадцать третья
Потерянные друзья
Глава двадцать четвертая
Глава двадцать пятая
Потерянные друзья
Глава двадцать шестая
Глава двадцать седьмая
Потерянные друзья
Глава двадцать восьмая
Эпилог
Послесловие автора
Благодарности
notes
1
2
3
4
5
Лиза Уингейт
Голоса потерянных друзей
Глории Клоуз, которая сегодня помогает семьям обрести кров
Энди, Диане и самоотверженным хранителям Исторического музея Нового Орлеана. Спасибо, что бережете историю
Пропавшим друзьям со всего земного шара. Мы никогда не забудем ваших имен и судеб
Предисловие автора
О диалектах и исторической терминологии
В современном мире, где царят разобщенность и всевозможные предрассудки, связанные с расами, принадлежностью к тому или иному классу, особенностями диалектов и так далее, писать о прошлом непросто. Сегодня многие слова и выражения, которые были широко распространены всего полвека назад, нам кажутся необычными и могут резать слух. То же можно сказать и о диалектных вариациях, до сих пор остающихся нормой в некоторых частях нашей страны. Надеюсь, это значит, что мы стали более грамотными. Но здесь же таится и своя опасность: мы рискуем
Я по возможности постаралась сохранить различные особенности луизианского и техасского диалектов, забытые нюансы речи людей, живших в тот исторический период, а также примеры расовой и этнической лексики, с которой пришлось бы столкнуться моей героине Ханни. У истории есть чему поучиться. Отчасти поэтому я включила в текст подлинные объявления о поиске пропавших друзей. В них содержатся невымышленные рассказы реальных людей — своеобразные свидетельства их жизни и борьбы, которые история сохранила для потомков. Не хватит слов рассказать, как много я почерпнула из их откровений, и я бесконечно им благодарна за эти уроки, преподанные нам такой страшной ценой.
Пролог
Крохотная божья коровка легко, точно перышко, опускается на палец учительницы и цепко хватается за него — эдакий живой драгоценный камешек, крапчатый рубин с лапками. Но вскоре ветерок увлекает маленькую гостью за собой.
«Божья коровка, ты прочь скорей лети! Пожар у тебя в доме! Детишек не спасти», — вспоминает учительница строчки из старой детской песенки и чувствует, как сердце наполняется печалью. Она касается плеча одной из своих подопечных и ощущает влажное тепло под платьем из грубого ситца. Пришитый вручную воротник, сбившийся набок, приоткрывает золотисто-коричневую кожу — наряд слишком велик для девочки, облачившейся в него. Из-под широкого рукава с пуговками проглядывает плотный, бугристый шрам. «Откуда он у ребенка?» — удивляется учительница, но решает не углубляться в эти мысли. Что это изменит? Шрамы есть у каждого из нас.
Она обводит взглядом импровизированный класс, устроенный под сенью деревьев: грубо сбитые бревенчатые скамейки, занятые девочками, чья расцветающая женственность становится все заметней, и мальчиками, готовыми вот-вот переступить порог взрослой жизни. Склонившись над покосившимися столиками, заваленными перьями и промокашками и уставленными чернильницами, они беззвучно шевелят губами, внимательно перечитывая свои записи, — ученики готовятся к важному заданию, которое вскоре последует.
Все, кроме одной.
— А ты что, уже готова? — спрашивает учительница, заглядывая девочке через плечо. — Можешь прочесть свою работу вслух?
— Не могу, — еле слышно отвечает она. Похоже, девочка уже смирилась с поражением. — Они же все… смотрят, — она испуганно оглядывает зевак, собравшихся вокруг их необычной классной комнаты: состоятельных мужчин в ладно скроенных костюмах, женщин в дорогих платьях, нервно обмахивающихся на полуденном зное цветными листовками и бумажными веерами — теми, что остались от прошедших утром жарких политических дебатов.