Голоса за стеной

Глазов Григорий Соломонович

— Я должен идти к Губернатору, — заявил однажды Метеор во время ужина. — Мое бездействие похоже на трусость.

— А он только этого и ждет, — ответил Кузнец. — Ты явишься и потребуешь освобождения Марии. И он вновь поставит тебе свое условие. Ты, конечно, откажешься. В лучшем случае он прикажет выгнать тебя из города, а Марию не отпустит. В худшем — он и тебя упрячет в какую-нибудь башню. Их у нас много.

— Что же делать?! — воскликнул юноша.

— В выигрыше всегда тот, у кого больше выдержки. Пусть хромой Губернатор поерзает в своем кресле, гадая,

чего это ты не объявляешься, пусть засуетится. Несправедливость всегда нетерпелива, все ей хочется, побыстрей получить свою мзду. Еще чуток надо подождать, чтобы действовать наверняка.

Кузнец оказался прав, поскольку он был старше, опытнее, а значит, мудрее, — он лучше знал жизнь и людей.

Однажды во дворе раздался крик:

— Эй, Кузнец, где ты там?! Ну-ка сюда, да побыстрее.

Кузнец отложил молот и шепнул Метеору:

— Это из губернаторской канцелярии. Сиди тихо, чтобы тебя не заметили, — с этими словами Кузнец вышел.

Метеор приник к щели в дверях. Он увидел, как Кузнец подошел к высокому худому человеку в расшитом камзоле, высоких ботфортах и в шляпе в виде темной башни. Пришелец о чем-то грозно говорил с Кузнецом, а тот лишь согласно покачивал головой и щурил свои хитроватые глаза. Вскоре гость ушел.

— Ну вот, дождались, — сказал входя Кузнец, весело потирая руки. — Заказ я получил от самого Смотрителя Башен.

— Какой? — спросил Метеор.

— Отковать срочно решетку для единственного окна Губернаторской башни. Да не простую решетку. Узоры должны быть на ней: листья и лепестки роз. Я спросил посыльного, зачем им такая, а он говорит, чтобы люди не поняли, что в башне узник. Пусть, дескать, народ считает, что это Смотритель Башен делает для красоты. В старину там была такая же решетка. Вот он, вроде, и хочет восстановить все в прежнем виде. Так, мол, Губернатор приказал.

— Значит, Мария в Губернаторской Башне? — спросил Метеор.

— Выходит, что так.

— Но как туда проникнуть?

— А это мы узнаем, когда я побываю там, — подмигнул Кузнец.

— Каким образом?

— Мне ведь размеры снять надо, юноша. Решетку, да еще с узорами, на глазок не сделаешь, — весело сказал Кузнец.

Назавтра с утра он отправился в Губернаторскую Башню. У самого входа стоял часовой. Видимо, предупрежденный, он пропустил Кузнеца внутрь, но сказал при этом:

— Подымайся сразу наверх и делай там свое дело. Да не вздумай заглядывать в дверь, что в самом низу.

— Не заглядывать в дверь, что в самом низу, — повторил Кузнец. — Кто же туда будет заглядывать, если не велено?

Часовой закрыл за ним дверь и остался снаружи.

В темноте Кузнец разглядел площадку, с которой начиналась крутая как спираль лестница наверх. И еще он приметил одну-единственную дверь, выходившую на эту площадку.

«Сюда мне и запрещено, — понял он. — Значит, мне именно сюда и надо», — он толкнул дверь и вошел.

Откуда-то сбоку шел свет. Кузнец свернул за угол и увидел небольшое помещение с каменным полом. Посредине стоял деревянный стол, в керамическом подсвечнике горела свеча.

К столу была придвинута тяжелая грубая лавка. У серой заплесневелой стены стоял топчан. А на нем сидела девушка.

— Мария! — тихо позвал Кузнец, стоявший в тени.

Она вздрогнула, подняла голову, встала.

— Кто вы? — спросила Мария.

— Я друг твоего брата.

Кузнец приложил палец к губам.

— Как он? — спросила Мария тихо.

— С ним все хорошо, — шепотом ответил ей Кузнец. — Волнуется за тебя. Слушай меня внимательно. В этой башне есть единственное окно, на самой верхотуре. Мне велено сделать на него узорную решетку. Тебя потом переведут туда. Решетку я сделаю, но не глухую, а на петлях. Она будет открываться внутрь. В проеме я вобью крюк, на него ты привяжешь веревку.

— А где взять веревку?

— Она уже есть, — засмеялся Кузнец и, открыв свою холщовую рабочую сумку с инструментом, извлек со дна большой моток толстой пеньковой веревки. — Спрячь ее под матрац. Окно в башне выходит не в сторону города, а в сторону полей. Привяжешь веревку, а все остальное уже дело твоей ловкости. Ты этому обучена получше меня. Завтра в полночь мы будем ждать тебя во рву под башней. А теперь я пошел.

— Спасибо, — сказала Мария. — Передайте Метеору, что я все сделаю, как нужно, пусть не беспокоится.

— Ну и славно, — сказал Кузнец. — До скорой встречи, — и вышел.

Когда Кузнец, сняв размеры окна, вернулся домой, он рассказал все Метеору и заметил:

— Теперь дело за нами. Будем работать день и ночь, чтобы к утру поспеть. Раздувай горн!

И они приступили к работе. Метеор помогал Кузнецу всем чем мог: выхватывал щипцами из огня металл, разогревал заклепки, обрубывал заусеницы. Работали споро, только и успевали, что утереть рукавом пот да хлебнуть воды из глиняного кувшина.

К утру следующего дня решетка была готова.

Метеор любовался ее узорами — гибкими веточками, на которых росли розы, окруженные листьями, и думал о том, как прекрасно металл и огонь подчинились воле и вкусу Кузнеца. Можно было бы только радоваться ее появлению на свет, если бы не зло, для которого она предназначена…

Умывшись и позавтракав, Кузнец завернул изящную решетку в рогожу и отправился в башню. Его не было очень долго, и Метеор начал волноваться. Вернулся Кузнец уже в сумерки.

— Случилось что-нибудь? — бросился к нему Метеор. — Почему так долго?

— Ты что думаешь, решетку поставить — раз чихнуть? Не так-то просто, юноша, ни в чем не люблю халтуры… А потом я должен был убедиться, что сестренку твою действительно переведут наверх.

— Перевели?

— Да… Теперь нам можно и отдохнуть…

Около полуночи они встали, освежили лица водой и двинулись в путь. К башне шли не через город, а пробирались огородами, полями.

На фоне лунного ночного неба Губернаторская Башня была хорошо видна. Вот и ров. Перед ним высокая крепостная стена из каменных глыб. А за ней — башня. У стены росли кусты бузины. Продравшись сквозь них, Кузнец и Метеор присели под стеной.