Голова без женщины
Шрифт:
Фая не поверила и выхватила газету из рук подруги. Действительно, все верно... Прямо чудо из чудес.
– Валь, ты спасла мне жизнь!
– просто сказала она.
И дело тут было вовсе не в том, что нашлось какое-то паршивое объявление. Нет, все глубже. Оказывается, и на женщин-вампирок есть спрос, причем какой! Настоящий художник, продвинутый и обеспеченный, и к тому же шатен в сорок три-то года! Значит, не совсем лысый и не полностью седой.
Валентина дала свои последние наставления, как и чего писать художнику, после чего, охая, влезла в свои хлюпающие туфли и собралась идти домой с сознанием недовыполненного подружеского долга. Правда, потом она ещё не поленилась вернуться с первого этажа, чтобы забрать забытый
На часах было уже двенадцать. А Валентина боится возвращаться домой посреди ночи - все-таки, такой случай пережила. Но для подруги готова на все. А Фаина не привыкла ложиться раньше часа ночи. Сейчас она в отпуске, тем более. Так-то на работу надо мчаться к десяти утра.
Спать не хотелось. А хотелось мечтать с немедленным воплощением мечты.
Поэтому Фая включила телевизор. Там умные бородатые дядьки в хороших дорогих галстуках объясняли друг другу, почему произошел финансовый кризис и как плохо теперь будет глупому народу.
На другом канале гладко бритые молодые люди в хороших дорогих галстуках беседовали о бедствиях, которые предстоят вкладчикам разных вещей в разные места, из-за финансового кризиса. На следующем канале старые лысые мужики без галстуков ругались матом насчет финансового кризиса. Их быстро прервали рекламой шоколадок. Дальше - молодые, с хорошей стрижкой дамочки судачили о том, как трудно придется женщинам с маленькими детьми в обстановке финансового кризиса. Сволочи все.
Музыкальный молодежный канал крутил клип группы "В горле першит", распущенные подростки гнусаво тянули: "Кри-и-зис, кри-и-зис, ещё не кли-и-макс, ещё не кли-и-макс, что ж ты не хотишь?.." Потом раскоряченная певичка нудила одну и ту же фразу на разные лады: "Этот шарф безобразный для тебя, мой заразный... Этот шарфик облезлый - для тебя, мой нетрезвый..."
Все это только добавляло Фаине внутреннего беспокойства, и она попросту выключила прибор фирмы "Сони". Какая печальная жизнь - японцы специально придумали прекрасный телевизор с плоским экраном, а наши по нему показывают всякую дрянь. Вот так любую хорошую вещь можно испоганить.
Ничего не оставалось делать. Фая выпила ещё рюмочку кроваво-багрового ликера, спрятала бутылку в холодильник и легла на диван. Бедро холодил влажный след от Валькиного зонтика. Вытащив из-под себя толстую глупую газету, она стала небрежно просматривать её дальше, но все равно снова и снова возвращалась к заветному объявлению художника. Даже по тому, как были набраны эти несколько строчек волшебного объявления, заметна была какая-то старомодная скромность человека, который не умеет писать о себе слишком хорошо. А в то же время он явно хорош. Привлекателен.
"Художник, 43 лет, шатен, с оригинальной бородкой и автомобилем, но без усов и вредных привычек, продвинутый, относительно обеспеченный... хочет познакомиться с худенькой активной женщиной, которая бы относительно его понимала. Женщины-вамп приветствуются... Ваш ребенок не будет помехой..."
Просто подарок судьбы! Кроме того - решается важный вопрос с Дениской. Конечно, пока ему ещё нет шести лет, но уже через год-два он пойдет в школу, а может, и на следующий год. Где он будет жить - с родителями или с нею? Наверно, с Фаиной. А она наедине с Дениской просто спятит.
Но у родителей и сейчас уже мальчику было не очень здорово. Ведь там жил ещё и Игорь - младший брат Фаины. С Игорем была беда. До семи-восьми лет он казался обычным мальчиком, и Фаина его любила, играла с ним и все такое. Всего ведь два года разницы. А потом стало ясно, что он болен. И лет с десяти его забрали из школы, и начались всякие сложности. Большие.
Игоря нельзя считать полным кретином, нет. У него, как объясняла Фаине мама, имелась только легкая степень олигофрении на генетической почве. Что-то произошло с наследственностью, она вывернулась наизнанку, и вслед
Неважно, все равно Игорь оставался для неё родным человеком, но как если бы он был беспробудным пьяницей или уголовником. Все равно ведь брат. Отчасти. А другое дело - выходить замуж с таким приданым. Да ещё плюс с Дениской.
Очень удачно получилось, когда Фаина только-только познакомилась с Вадимом. Тогда Игоря надолго отослали в ведомственный дом отдыха - отец устроил через свой "почтовый ящик". А сейчас отцовский "ящик" почти что при смерти, там даже зарплату платили через раз, и кроме того, в последнее время Игорю стало хуже. Какие-то козлы на работе приучили его пить, и теперь он порой становится совершенно неуправляемым. Неизвестно, как его показывать возможному жениху. Но тот факт, что какой-то мужчина, продвинутый художник, готов принять женщину-вамп с её ребенком, уже говорил сам за себя - он терпелив и терпим, как пеликан, кормящий птенца своей печенью или чем там. Правда, пеликаны на вид некрасивые, но кровопийце Фаине сейчас не до эстетики.
В общем, что-то в этом роде. У Фаины вдруг прострелило в боку, она недовольно перевернулась на спину. Пора тушить свет. А то сейчас начнутся мысли про опухоль яичника или ещё что. Насчет состояния здоровья. Про жажду крови и так далее. Как у Светки, сотрудницы. Кололо сбоку живота - и кололо. А потом не вытерпела, пошла на обследование - и на тебе: фиброма матки... Сложная операция, сейчас она вроде поправляется, но будущее неизвестно. Вот так и у Фаины теперь... Только неоперабельное, вампиризм в средней стадии. Еще меньше надежд. В эти тридцать-то лет с хвостиком.
И от набежавшей тоски она повела себя совсем несвойственно подтянула свою деловую папку, достала листок бумаги и написала короткое письмо:
"Дорогой продвинутый художник! По вашему объявлению я поняла, что вы очень скромный и тонкий человек. [Энергичные мужчины с запросами втайне любят, когда их называют тонкими, это Фая уже проверяла много раз.] Мне тридцать один год, в разводе, у меня есть сын пяти лет, я симпатичная и наверно, мы с вами могли бы попробовать встретиться - а что там получится, не будем загадывать наперед... [...]"
Вышло недлинное, с юмором и без пошлости письмишко. Зачем она это все написала? Да так, ведь она же ничего не теряет! Указала только номер своего телефона. Если он позвонит - а скорее всего позвонит, можно будет додумать эту мысль до конца. А если, вопреки всем расчетам, не откликнется - тогда тем более думать не о чем. Она вложила письмо в фирменный конверт своей фирмы с оплаченной доставкой, запечатала его и сунула в сумочку, которую всегда бросала на полу рядом с диваном, под рукой. У соседей наверху включилась автоматическая стиральная машина, которую они всегда оставляли на ночь, так что Фаина уже привыкла спать под эти негромкие булькающие звуки. Значит, пора спать.