Голован
Шрифт:
— А если не перевалите? — ляпнул я на свою голову.
— Вам-то какое дело, господин археолог? — встречно осадил меня Фюлеп Билинт, у которого, как ныне выяснилось, язык был подвешен хоть куда. Скрытые таланты, массаракш! — Тут главное, через собачьи посты прорваться, а там уж как повезет.
— Это верно, — со странным благодушием кивнул Маргит Йо. — Сомневаюсь, что у вас хватит сноровки для прорыва, но и не о нем речь. В принципе, тут у нас, даже у всех разом, силенок недостанет. Меня другое интересует. Как-то у вас, Билинт, несуразно получается.
— В чем же?
От ротмистра Фюлеп Билинт ожидал неприятностей более всего, так что, дожидаясь ответа, навел на Маргита еще и свой — третий — автомат.
— Сами вы, значит,
Я, признаться, от нашей доблестной гвардии подобного философского вопроса даже не ожидал: сегодня был день удивительных открытий. Жалко только, что главный бунтовщик ушел от теоретического диспута, используя силовое доминирование.
— Все! Хватит полемики! — оборвал Маргита Фюлеп Билинт. — Давайте делить припасы. Мы не звери, львиную долю не заберем. Возьмем ломоть по количеству ртов, но с учетом, что нам идти через холодные горы и всяких грибов-ягодок попутных нам всяко не перепадет.
— У нас тут тоже негусто, — снова встрял Эри Муго.
— А кто вас заставляет тут оставаться? — обрезал Фюлеп. — Прорывайтесь и вы тоже.
— Мы уж вначале поглядим, что у вас получится, — зевнул Маргит Йо и — клянусь своим профессорским званием! — прикрыл глаза и задремал.
В общем, в дележке консервов и макарон он не участвовал. Как чувствовал, наверное, что ничегошеньки у этого Фюлепа не выйдет. Да вообще-то, кто из нас не чувствовал? Речь не о накоплении припасов, тут-то как раз все прошло чинно-благородно. Речь об общей задумке, о планах выхода за собачий периметр.
Кстати, наш ротмистр прямо-таки прорицатель. Кто б мог подумать? В плане приобретения собственных рабов-носильщиков рабам-дезертирам не посчастливилось. Ни марайя, ни ку-пу-пу не пожелали присоединиться к беглецам. Похоже, наши отвыкшие ныне от человеческого мяса аборигены все еще прекрасно помнили: люди — такая же пища, как и все прочее ходячее, независимо от количества опорных лап. Потому с ходу решили (хотя, может, и по подсказке ротмистра, тоже не исключено), что новые властители собираются взять их с собой исключительно в качестве самодвижущегося деликатеса, и уперлись, что называется, рогом. В реальном плане, вся группа дикарей присела на землю и схватилась друг за дружку руками так, что оторвать их было попросту невозможно.
Неизвестно, решило бы дело использование автоматического оружия, и неясно, готовы ли были беглецы в моральном плане к его применению, но тут снова неожиданно взял слово уже вздремнувший на славу Маргит Йо.
— И не думайте, — высказался он своим характерным баском. — Начнете свару — пожалеете. Не важно, ребятки, что у вас автоматики. Устроите бучу — подобру-поздорову уйти не получится, гарантирую. Валите с миром, если уж собрались. И мне, видит Выдувальщик, хотелось бы даже, чтобы у вас что-то получилось с прорывом. Может, меньшей толпой рванете — меньше вероятность нарваться, кто знает?
Короче, ушли наши мятежники без носильщиков. По-нашему вышло — не решились они на свару.
Только вот не получилось у них ничего. Правда, после их ухода, сколько мы ни напрягались, так и не расслышали ни одного выстрела. Но три дня спустя, поутру, прямо возле лагеря мы наткнулись на новенькие, с иголочки, чисто вылизанные скелеты. Три штуки.
Ушло-то рабов несколько больше, но мне почему-то мало верится, что хоть кто-то прорвался. Скорее всего, голованам было просто влом изгаляться в искусстве воспроизведения костяка человека. Эти три и так были выложены не слишком аккуратно, не то что когда-то поначалу. Некоторые ребра топорщились не той стороной, да и шейных позвонков было у кого по три, а у кого и по двенадцать. В общем, как Выдувальщик дунет. Может, выкладывали какие-нибудь
«Песика», который меня похитил, я прозвал для себя Добар. Сам он с людьми никогда не жил, так что общеимперскому его обучил Гекрс. Добар был явно со способностями, ибо произнес вызубренную фразу разборчиво, как надо, а не просто «тяв-тяв». Понятно, что меня и без того бы захватили, но так получилось все же не только культурней, но и с некоторым юморком. Голованы любят пошалить, в этом им не откажешь.
Ну, а альтернатив у меня наверняка не было. Вряд ли б я успел даже крикнуть — слишком стремительная штука голован, когда нападает. Конечно, потом, может, и получилось бы накричаться вволю. В смысле, когда Добар отхватил зубиками мошонку. Ведь отхватил бы, правильно? И ничего бы ему за это не было. Притащил бы Гекрсу вместо пленника лишь пару окровавленных семенников, вот и вся разница. Может быть, я бы мог успеть свалиться с дерева вниз? Мало верится, что в цельном: кое-что осталось бы на ветке, вместе с Добаром. И не обязательно, кстати, разбился бы насмерть. Три этажа не такая уж и высота. К тому же, листва и мелкие веточки несколько тормознули бы падение. Ладно, эта альтернатива осталась в прошлом.
Вот интересно, что подумали в лагере? Люди на деревьях исчезают чуть ли не на глазах! После нападения змей хоть трупы вывалились, а здесь ничего. Наверняка списали бы все на какого-нибудь хищника. Больших обезьян, к примеру. Ведь ходят же слухи, что в Топожвари-Мэш водятся эти твари размером с человека, и даже более. На собак уж точно бы никто не подумал — все-таки до этого момента они на деревьях не наблюдались. Вот любопытно, они умели по ним лазать еще до того, как обрели разумность, или освоили навык в качестве нетривиального бонуса?
Пожалуй, эти мои наблюдения произвели бы среди кинологов фурор. На слово конечно же не поверили бы, но вот если бы наличествовала киносъемка… О! Пожалуй, действуя в меру дозированно, но с нужным размахом, можно было бы претендовать на какую-то научную степень. Был бы не хуже братца Каана. Интересно, как он? Добрался ли до океана? Подобрали ли его? Шансы на удачу, конечно, близки к нулю, но все-таки…
Ладно, о брате думать нежелательно. Очень может быть, что гипотетически нами предполагаемые способности собакообразных к телепатии — чистая правда. За последние дни я как-то начал в это верить. Неоднократные наблюдения, по-другому не объяснить. Разумеется, допустимо, что они как-то засекают даже микроскопические подвижки в выражении лица и уже оттуда пляшут в отгадке мыслей. Но с чего бы голованам разбираться в выражениях лица чужого вида? К тому же у них самих все-таки не лица. Подвижность мохнатой плоской морды все-таки гораздо меньше. Эту мимику даже с обычной собачьей не сравнить, у любых дворняг куда больше чувства. Разве что губы и челюсти у голованов на диво выразительны. И, пожалуй, еще уши. Почему не заключить, что движением ушей можно передавать какую-то кодированную информацию?
Надо же, как заработала моя голова в отрыве от суетни походной жизни! Наукообразные идеи сыплются градом. Жалко все-таки, что в Департаменте Науки Неизвестных Отцов о моих озарениях не узнают. Профессорские оклады все же поболе, чем у медика, да и житие поспокойней. Смог бы гораздо больше времени уделять детям. Играл бы с Гаем в войнушку или в походы сквозь сельву. Рассказывал бы Раде перед сном о загадках тропического леса. Маленькую Офию бы нянчил, отучал бы от соски. Или Дара, если все же Ринка родила мальчика.