Головоломка
Шрифт:
Через некоторое время он перестал играть и сунул дудочку в карман рубашки.
— Эй, мальчик! — окликнул он меня. — Ты любишь футбол?
— Футбол?
— Ну да. Ты и другой мальчишка, вы играете в футбол?
Грант подошел поближе, на его согнутой правой руке лежала винтовка:
— Я не хочу, чтобы ты причинил вред этим мальчикам. Лучше держись от них подальше.
— Да как я причиню им вред, просто попинав мячик?! — воскликнул Со Кам.
— А, ты имеешь в виду английский футбол! — сказал Грант. — Я думал,
Но папа сказал, что мы можем поиграть, если хотим. Он видел, как мы заскучали. Я согласился. И Хасс тоже. А еще к нам присоединились Джорджия и ее мама. И Рамбута. У нас получилась действительно хорошая игра. Со Кам носился за мячом, как молния (видимо, он насмотрелся на южноамериканцев), но у него был плохой удар. А вот у Хасса удар был отменным. Хасс посылал мяч словно снаряд с двадцати ярдов. Но никто не умел отбивать мяч головой, как я. Джорджия и Лоррейн очень старались, но у них не очень получалось, не потому, что они были женщинами, а потому, что они раньше никогда не играли в футбол. Грант сказал, что Джорджия отлично играет в баскетбол и что, когда у него будет время, он повесит кольцо на одном из деревьев.
— Тогда мы посмотрим, кто тут ворона, Макс!
— Да я вовсе и не хотел так ее называть! Оно само вырвалось.
— Смотри, а то получишь у меня, если будешь обзываться, Макс Сандерс, — сказала Джорджия.
— О чем вы там треплетесь, ребятишки? — закричал Со Кам, перекидывая мяч со мыска на колено, потом на голову и обратно. — Мы играем в футбол или как?
И мы пошли играть в футбол.
После часа перекидывания мячика раздался крик Рамбуты со смотровой башенки.
— Дракон вон в тех деревьях! Я вижу дракона!
Все бросились к смотровым отверстиям в изгороди, что, если хорошо подумать, было довольно глупо. Дракону было достаточно разок пыхнуть в нашу сторону, и мы бы все ослепли. Но люди часто не думают. Особенно я. Я никогда не успеваю подумать в таких ситуациях. Я как те дураки в пословице, которые бегут топиться в колодце со всеми остальными.
Вначале я ничего не увидел.
— Да где же он? Я ничего не вижу! — воскликнул я.
— Там, — прошептала Джорджия. — В тени деревьев. Под тем манго. Можно различить только его силуэт.
Я посмотрел на то место, куда она показала, и да, там была какая-то расплывчатая темная тень. Как и все остальные скада, он хорошо маскировался. В какую-то секунду его можно видеть, а в следующую он терялся в переплетении теней. Потом я увидел движение хвоста — отвратительного хвоста, который обрывал листья с кустов каждый раз, когда свистел сквозь листву. На конце хвоста был шип.
— Ты сможешь снять его выстрелом, Рамбута? — крикнул папа.
С места, где стоял Рамбута, дракона было видно лучше всего. Он сказал, что может.
Просвистел выстрел, от звука которого мы подпрыгнули вверх метра на три.
— Промазал! —
— Я попал! — прокричал в ответ Рамбута.
Папа занял более удобную для стрельбы позицию, и Грант тоже. Они оба начали стрелять. Через пять минут пальбы, шум от которой разнесся по всему лесу, они остановились. Насколько я мог видеть, дракон по-прежнему стоял все там же, будто дразня нас.
— Это волшебство, — прошептал Хасс. — Это магическое животное. Мы не можем его убить. Оно бессмертное.
— А тогда как же случилось, что все драконы вымерли? — спросила Джорджия. — Должен быть способ.
Я согласился с ней.
— Что происходит? — спросила Лоррейн, которой было плохо видно. — Он мертв?
— Нет, — тихо ответил папа. — Вовсе нет.
— Пули проходят сквозь него, — добавил Грант. — По-моему, они вообще ему не повредили. Эй, ребята, смотрите, он уходит! Все, ушел. Растворился в джунглях, черт его побери! Так как же нам его убить? Рамбута, вы не знаете?
Рамбута спустился с башенки.
— Я знаю только сказки, которые слышал в детстве.
— И?
— Пулей его не убьешь. Она пройдет сквозь него. Плоть дракона не такая плотная, как у людей. Под шкурой, которую можно назвать панцирем или скорлупой, плоть мягкая, как у краба или черепахи.
— Но, — возразил папа, — у него должно быть сердце.
— Да, у него есть сердце, но оно такое же, как вся его плоть. Пуля может пройти сквозь него, а дырка от нее тут же затянется. Из того, что я помню, его можно убить только копьем или мечом, если оставить оружие в теле, чтобы рана не могла закрыться. Тогда он истечет кровью.
— Копье, меч или пика, — задумчиво произнес папа. — В этом есть смысл. Святой Георгий и дракон. И все эти старинные изображения людей, убивающих драконов. Там всегда есть воин с колющим оружием.
Некоторое время стояла тишина. Думаю, все, как и я, обдумывали практическую сторону этого вопроса — каким образом поразить дракона колющим оружием? Мое воображение рисовало ужасные картины. Это было свирепое существо. Большое. Мощное. Думаю, никто из нас, в том числе и папа, не находил никакого удовольствия в мысли о том, что придется выйти против этой зверюги с каким-то копьем. Драка врукопашную? Ну уж нет. Ни за что. По крайней мере, не я.
— Может быть, сойдет стрела? — спросила Джорджия.
— Если бы у нас был достаточно мощный лук, — сказал Рамбута, — но его у нас нет. И тут нет подходящих деревьев, из которых можно было бы сделать лук. У местных деревьев слишком твердая древесина без всякой эластичности. Как насчет вашей яхты, мистер Портер? Там найдется что-нибудь, что могло бы послужить луком? Может, какая-нибудь стальная пружина? Или толстый кусок пластика?
— На яхте, ну… — послышался щелчок, когда створка ворот от ветра хлопнула о бамбуковую изгородь.