Голубая ива
Шрифт:
Ее близость возбуждала его. Ему хотелось, не отрывая глаз, смотреть на ее большие, пухлые губы, на ее голубые глаза, на раскрасневшиеся щеки.
— У леди наверняка хватает своих забот, — бросил он.
— На полу твои подопечные напоминают два потускневших десятицентовика. Дома кто-нибудь есть?
— Не знаю. Я выпил половину того, что мне выписали, и от этого здорово поглупел.
Нежно взяв руку Лили, он поднес ее к своим глазам, провел большим пальцем по твердой ладони, пытаясь сосредоточиться. Ее пальцы затрепетали. Этот трепет передался ему. Осторожность и самоконтроль заставили
Она, казалось, смягчилась или по крайней мере смирилась с его требованиями и села на стул поблизости. Он вяло повернул голову. Лили знала, как тяжело давалась ему эта сдержанность; она была единственным человеком, которому он позволял знать такое.
Котята неистово бегали по комнате. Лили, пользуясь случаем, осматривала комнату. Высокий деревянный потолок с сетью искусно выгравированных лучей. Большие стеклянные двери на каменный балкон, высокие внутренние двери в разные комнаты, одна из которых, по-видимому, сообщалась с кухней.
Кровать темного, дорогого дерева, но, пожалуй, простовата, с прямыми ножками и без грядушки. На ночном столике рядом находились медная лампа, черный телефонный аппарат и пластиковый одноразовый стакан, заполненный ручками с золотыми перьями и карандашами с изжеванными концами. Стереоприемник и проигрыватель компакт-дисков стояли на полу; огромные колонки бесцеремонно расположились на деревянных комодах. В углу на половике лежали гантели. Набитые новеллами картонные коробки были разбросаны по полу; здесь же находились последние выпуски «Уолл-стрит джорнэл» [31] и либерального «Атне-Ридер» — странный контраст.
31
«Уолл-стрит джорнэл» — самая влиятельная ежедневная деловая газета в США.
— Не только гедонист, да? — Артемас, кажется, пытался шутить.
— Какой интересный беспорядок, — отозвалась она. — А что слушают магнаты?
— Занимаясь гимнастикой — Джими Хендрикса [32] или «Грейтфул Дэд» [33] . Размышляя о чем-либо, я включаю оперу или что-то в этом роде.
— Боже мой, ты хочешь сказать, что не слушаешь Барри Манилова [34] или Мадонну?! Нет, нет, не могу поверить!
32
Джими Хендрикс (Джеймс Маршалл) (1942-1970) — негритянский идол рок-н-ролла. Стал известен как певец-гитарист, который удачно подчеркивал сексуальный смысл песен эротическими движениями.
33
«Грейтфул Дэд» — известная американская рок-группа, созданная в 1966 году.
34
Барри Манилов (р. 1946) — американский певец, аранжировщик и композитор.
Он засмеялся и вздрогнул.
Она
Он мог представить ее пьющей виски и выкладывающей тузы в покере, или мешающей кашу в чаду на кухне в старом халате, или похлопывающей с добрым юмором любовника по голому заду, а затем в следующее мгновение полностью отдавшейся порывам страсти в его объятиях.
Махнув здоровой рукой, он объявил:
— Наша проблема, Лили, в том, что мы слишком похожи друг на друга. И все время боремся с неприятелями, защищаем свои кланы.
— Неплохо было бы пометить границу фермы, как это обычно делают животные, но лично мне трудно орошать дерево.
— Прими нужное положение.
— Но надо же еще удерживать равновесие.
— Видимо, именно это останавливает мужчин, чтобы не совать нос в твою жизнь.
— Надеюсь.
Артемас нахмурился:
— Когда-нибудь, Маккензи, ты наконец поймешь, что не можешь жить как отшельница.
Веселое настроение вмиг улетучилось. Она скуксилась:
— А я-то мечтала сделать начес и развалиться в шезлонге у мотеля, пока какой-нибудь мужчина не подберет и не затащит меня к себе для маленьких развлечений.
— А мистер Эстес знает?
— Насчет того, что я хочу стать проституткой? Нет.
— Ты поняла, о чем я. Ему известно, что ты здесь?
— Нет. Маленькая Сис упросила его поехать с ней, чтобы привезти Большую Сис в Атланту на прием к ревматологу. У той снова обострение артрита в коленях.
— И несмотря ни на что, ты приехала сюда повидать меня?
Лили взглянула на него исподлобья:
— Да.
— Здорово.
Он вздохнул полной грудью, она тотчас убрала руку, чтобы невзначай не коснуться его. Впрочем, она страстно желала такого касания.
— Тамберлайн сказал, что ты слишком упрям, чтобы лежать спокойно. — Она взглянула на кипу бумаг рядом. — Еще он сказал, что ты запретил родным присматривать за тобой. Почему?
— Мне неприятно чувствовать себя беспомощным.
— Ах, да ты, оказывается, второй Джеймс!
— Гм. — Очевидно, он был слишком удручен, чтобы воспринимать эти слова за оскорбление. — Все работают, у всех свои дела. Касс, правда, куда-то уехала с Джоном Ли. Кажется, в Лас-Вегас. Пусть каждый живет своей жизнью.
— Тогда что за несчастная душа присматривает за тобой? Кто меняет повязки, сопровождает в ванную?
— Вообще-то Мэри Попинс, но сейчас она занята. — Он нахмурился. — Я мог бы нанять сиделку, но чужой человек меня стесняет.
— Ну кто-то же должен. Ты сегодня ел что-нибудь?
— Я не голоден.
— Какой ты, право, глупый, упрямый и скрытный, если даже есть не хочешь!
— Я могу спуститься в кухню в любое время.
Она кивнула по направлению его личной кухни.
— Все это для показухи? Продукты есть? Плита работает?
— Я и сам могу приготовить. Кухня прямо-таки забита продуктами.
— Тогда я приготовлю тебе что-нибудь на ленч.
Он чуть не задохнулся от удивления и облегчения одновременно. Изучив склянки с мазью антибиотика и спиртом на столе у кровати, она поинтересовалась: