Голубая лига
Шрифт:
Прапорщик даже сказал некую загадочную фразу:
– Не догоним, так согреемся.
***
Настало время открыть третью страшную тайну Петрелиона.
Да, эта тайна была пострашнее двух предыдущих...
Дело в том, что Петрелион был давно и безнадежно влюблен в Матильду. Еще с того дня, когда он ее в первый раз увидел. Та была совсем девчонкой, только-только поступила на первый курс в Мему. Вот так, увидел и влюбился... С тех пор не смел даже приблизиться к ней, глаза не смел на нее поднять. Августос
И вот, незаживающая рана в сердце нашла выход в стихах. Да, он писал ей стихи. Прекрасные, нежные любовные стихи, полные горестной тоски и безысходности.
Если бы Матильда знала...
Впрочем, хорошо, что Матильда не знала, а то ведь она со своим казарменным юмором могла и на смех поднять незадачливого поэта.
А вот Морриган знала. Она даже знала, где тот хранил свои стихи.
Так что, оставим теперь и Игровой городок, и команды спасателей, с ними все будет в порядке. И отправимся вслед за коварным злодеем и жертвой похищения.
***
Для Матильды все было крайне неожиданно и более чем странно. На Петрелиона она раньше никогда и внимания не обращала, и не ожидала ничего подобного, потому как, тот тоже интереса к ней не проявлял и даже не смотрел в ее сторону. И вот так вдруг...
Их трясло и крутило в разных мутных воронках, она смогла отследить несколько прыжков по мирам, но так и не поняла, как именно и куда они двигались, а потом ее ненадолго накрыло забытье. В себя леди Матильда пришла в каком-то странном помещении на руках у Петрелиона. Заметив, что она в сознании, тот поставил ее на пол и сразу же отошел, отвернувшись.
– Простите, леди Матильда, - услышала она приглушенный голос, - У меня не было другого выхода.
– Петрелион, что с вами, - она даже хмыкнула, не понимая, - Вы нездоровы?
Нездоров?! Болен он, болен! Болен! И имя этой болезни - она!
– Со мной все в порядке. Простите, я принесу Вам поесть, располагайтесь.
Он круто развернулся и вышел прежде, чем женщина успела что-либо сказать.
Располагаться.
Матильда осмотрелась. Круглая комната, просторная, окон нет, одна дверь ведет наружу, кровать у противоположной стены, стол со стулом, ширма отгораживает небольшой сегмент. Она попробовала прощупать магией обстановку - пустота и тишина. Полная.
Тааак. Комната изолирована, то ли антимагическое покрытие, то ли действие мощнейшего артефакта, сбивающее все заклинания слежения и техномагические приборы. И ведь не определишь... Но вроде, антимагического покрытия не было... стены из обычного, грубо тесаного камня. Матильда прошлась по комнате, а потом села за стол.
Петрелион появился через несколько минут, в руках у него был небольшой поднос с едой и графин прозрачного стекла с какой-то рубиновой жидкостью. Он поставил это все на стол со словами:
– Прошу вас, поешьте, леди.
Вежливо,
– Петрелион, вы ничего не хотите мне объяснить?
Он резко мотнул головой, все так же, не поднимая глаз, и заторопился на выход.
– Нет, постойте! Я требую объяснений!
– У меня их нет, леди, - голос был тих.
Матильда взмолилась:
– Ну, Петрелион, ну, миленький, объясни мне, черт бы тебя побрал, зачем ты меня сюда притащил!
Он слегка улыбнулся, эта фельдфебельская привычка гаркать на всех приводила его в восхищение. Впрочем, в ней все приводило его в восхищение.
– Простите, леди. У меня нет объяснений.
Матильда фыркнула и всплеснула руками от возмущения. Тогда он бросил на нее быстрый взгляд из-под бровей и произнес:
– Покушайте, прошу Вас.
– Откуда я знаю, что вы меня не отравите?
– она была уверена, что ее не отравят, но от избытка чувств хотелось сказать гадость.
На это бедный полуэль-полудракон вскинул на нее широко раскрытые глаза и проговорил:
– Что Вы... Я никогда не смог бы причинить Вам вред...
– А как называется то, что вы со мной сделали? Куда ты меня притащил, придурок?!
– Вам ничего не грозит, - он словно не слышал ее слов, - Поешьте, это хлеб и фрукты, а в графине лучшее красное вино моей родины. Если хотите, я могу все попробовать...
Она прошлась по комнате, давясь раздражением от бессилия. Притащил черти куда, мямлит что-то про вино своей родины. Зачем? Зачем, спрашивается? Что за блажь? Что маразм старческий? Так вроде, ровесник Августоса и Джеффри, не такой вообще-то и старый. Что за тайны дурацкие?!
Может и правда, поесть?
– Ладно. Давай сюда свои фрукты.
Тот с готовностью начал расставлять на столе приборы, а Матильда спросила:
– А мяса нет?
Надо было видеть, как бедняга смущенно завозился:
– Простите, моя Госпожа... Но в ближайшее время мне не удастся выйти поохотиться, а потом...
Он не стал продолжать, просто поклонился и ушел.
Не стал говорить, что потом. Потому что этого потом у него не было. Действие артефакта, скрывающего их нахождение, закончится через сутки, а после их обязательно найдут. Рано или поздно. И все. У него есть сутки, может, чуть больше, на то, чтобы побыть рядом с ней. А потом...
Он не хотел думать, что будет потом.
У него есть эти сутки. Петрелиона переполняло отчаяние и какой-то безумный порыв, ведь он умрет от тоски, если... С другой стороны, он умрет от тоски, если не попытается.
Его королева сидела в комнате, за этой самой дверью.
Петрелион присел на пол, прислонившись к двери боком и облокотившись руками о колено. Он держал ее в плену свою королеву, целые сутки она будет с ним. Горькое счастье, потому что он никогда к ней не прикоснется...