Голубая Луна - Возвращение

Грин Саймон

Леди Гертруда громко фыркнула.
– Нет, и я не могу сказать, что скучаю по нему. Вот так проходить сквозь стены, даже не постучавшись! Может, он и мёртв, но всё ещё существует такая вещь, как приличия!

Ричард наклонился вперёд.
– Призрак не с вами? Как я понимаю, он просто… бродит по Замку один, всё это время?

– Это проблема?
– спросила Кэтрин, готовая немедленно обидеться за своего друга.

– Не совсем, - осторожно ответил Ричард.
– Но это действительно не очень хорошая идея. Лесной Замок всё ещё полон… сюрпризов для неподготовленных.

– В какие же неприятности может попасть призрак?
– спросила Кэтрин.

–

В этом Замке?
– сказал Ричард.
– Не хочется думать… Я пошлю кого-нибудь из своих людей на его поиски, если он не объявится к концу Турнира. Возможно, мне стоит отвести его в библиотеку Замка, может быть, мы найдём какие-нибудь записи о том, кем он был раньше, кем была его семья. Или что с ней сейчас. Возможно, у него есть живые потомки, которых мы могли бы разыскать. Ведь семья всё равно имеет значение, даже если кто-то из них мёртв.

Гертруда громко фыркнула.
– Удачи с этой интродукцией.

– Тише, Гертруда, - сказала Кэтрин.
– Это очень добросердечно, Ричард.

И тут они все посмотрели на противоположную сторону рыцарской дорожки, где Сенешаль пытался усадить Короля Руфуса.

Сначала Король прошёл мимо трона, установленного для него, и почти дошёл до конца трибуны, прежде чем его догнал Сенешаль. Он вернул Короля к трону, где Король решил, что ему не нравится предоставленная подушка, и отбросил её. Он потребовал, чтобы за его любимой подушкой послали в Замок. Сенешаль очень вежливо заметил, что подушка, которую он только что выбросил, на самом деле была его любимой подушкой, поэтому Сенешаль поставил поблизости слугу, чтобы тот её поймал, и вот она снова здесь, так что не мог бы его величество присесть, пока Сенешаль не потерял голову?

Король принял подушку, сам взбил её и осторожно положил на место, прежде чем, наконец, согласиться сесть. Он повозился со своими церемониальными одеждами, но, по крайней мере, оставил корону в покое. Возможно, потому, что он забыл, что она на нём. Он с интересом смотрел на всё происходящее вокруг, совершенно не обращая внимания на попытки Сенешаля заинтересовать его речью, которую он должен был произнести для официального открытия Большого Турнира.

Наконец он заметил Ричарда и Екатерину, сидевших прямо напротив него, и немного просветлел. Принц и Принцесса формально поклонились Королю, который улыбнулся и помахал им в ответ, как ребёнок на прогулке.

– Ваше Величество, прошу вас!
– сказал Сенешаль.
– Мы должны поговорить о вашей речи!

– Какой речи?
– спросил Король.
– С кем я встречаюсь?

– Вы не встречаетесь ни с кем конкретно, Сир, - терпеливо пояснил Сенешаль.
– Вы должны обратиться к участникам, поприветствовать толпу и объявить Большой Турнир этого года официально открытым.

– Понимаю. Да. А вы..?

– Сенешаль!

– Будьте здоровы!

Сенешаль пристально посмотрел на Короля.
– Если я когда-нибудь узнаю, что… Давайте обсудим речь, Ваше Величество. Свитки у меня.

– О, простите, - сказал Король.

– Эти новые пилюли определённо не работают…

– Не испытывайте судьбу, Сенешаль, - сказал Король, глядя на него удивительно твёрдым взглядом.
– Ров всё ещё нуждается в очистке…

– Да, Ваше Величество.

Король терпеливо вздохнул.
– Хорошо, покажите мне речь. Что в ней?

– Вы написали её вчера вечером, Сир, с моей помощью, - ответил Сенешаль.
– Всё написано за вас; просто произносите слова, улыбайтесь в нужных местах, которые я для вас отметил, приветствуйте аплодисменты толпы резким взмахом руки… а потом можете

сидеть и наблюдать за происходящим. Вам это всегда нравится.

– Правда?

– Да, Сир.

– Поверю вам на слово.

Король с сомнением посмотрел на свиток, протянутый ему Сенешалем. Он медленно развернул его, стараясь не помять пергамент дрожащими руками. Он внимательно прочитал его, а затем позволил свитку снова свернуться.

– Та же чушь, что и годом ранее, - сказал он.
– Меняются только имена. Посмотрите на них, как они вышагивают по улицам, красуются, купаются в лести толпы. Если бы они были настоящими героями, то находились бы на границе, занимаясь полезным делом, применяя боевые навыки, которыми они так гордятся. Я знаю, знаю; не торопите меня. Для этого у меня должно быть соответствующее настроение. Нелегко принадлежать к Королевской Семье, знаете ли. Не тогда, когда у вас болит спина, и вам приходится вставать ночью пять раз, чтобы отлить! Клянусь, мой мочевой пузырь стареет в два раза быстрее, чем всё остальное.

Он резко встал. Стоявшие неподалёку трубачи восприняли это как сигнал и с большим вдохновением и задором исполнили Королевские фанфары. Все замолчали - и толпа, и участники, - устремив взоры на своего Короля. Сенешаль скрестил пальцы за спиной.

Но Король Руфус стоял высокий и гордый, и с Королевским достоинством зачитывал каждое слово из свитка. Он говорил чётко и бегло, правильно произносил все имена и звонким голосом объявил Большой Турнир открытым. Участники поклонились ему, и публика горячо зааплодировала, поддерживая своего Короля во весь голос. Король Руфус отвесил им торжественный поклон, махнул рукой и снова сел.

Сенешаль вздохнул с облегчением. В некоторые дни ему казалось, что эти публичные выходы отнимают больше сил у него, чем у Короля. В конце концов, настанет день, когда Король не соберется с силами в последний момент…

Король аккуратно свернул свиток, вложил его в руки Сенешаля и откинулся на спинку своего трона, чтобы как следует вздремнуть.

Именитые участники и Главные Игроки вернулись в свои персональные палатки, чтобы подготовиться. Все остальные убрались с дороги, пока закованные в броню рыцари маневрировали на своих огромных одоспешенных конях, занимая позиции на противоположных концах дорожки для поединков.

Поединки пользовались неизменной популярностью у публики. Два человека в полном вооружении, на огромных конях, мчались друг на друга с длинными деревянными копьями, надеясь опередить противника и сбить его. Ничто так не нравилось толпе, как возможность увидеть, как какого-нибудь самоуверенного аристократа публично повалили на задницу.

Здесь было на что посмотреть: лошади, скачущие взад-вперёд в своих ярких одеяниях, превращали землю в месиво и наполняли воздух резкими запахами пота и навоза. Рыцари, сгорбившись в сёдлах, пытались сделать себя как можно меньшей мишенью, что, учитывая громоздкие доспехи само по себе было безнадёжным делом. Некоторые из них просто покачивались в седле, когда копьё вонзалось в них, другие неуклюже взлетали в воздух и тяжело приземлялись в раскисшую грязь. Иногда они сразу же вставали, а иногда нет. Кровь, сломанные кости и травмированные мозги были обычным явлением среди поединщиков. После поединка большинство из них собирались вместе, чтобы выпить и сравнить раны и старые шрамы. И рассказывали столько небылиц, сколько могли. Те, кто быстро вставал, получали одобрительные возгласы, а те, кого уносили с поля на усиленных носилках, получали множество одобрительных возгласов и не мало язвительных комментариев.