Голубая Луна
Шрифт:
– О, вы поразили меня в самое сердце, – сказал Мейден.
– Если поразишь нас, разве мы кровью не истечем? – спросил Белизариус.
И тут Мейден смертельно шокировал меня, выдав продолжение цитаты:
– Если пощекочешь, разве не захохочем?
Белизариус захлопал в ладоши.
– Touche, офицер Мейден!
– Огромный и начитанный, – сказала я. – Я впечатлена.
Он вытащил из кармана цепочку со связкой ключей.
– Только не говорите остальным копам. Они решат, что я слабак.
Я внимательно осмотрела его
– Слабаком вас делает не чтение Шекспира, Мейден, а эта проклятая пушка. Только педики таскают на себе так много блестящего барахла.
Он отпер дверь в конце коридора.
– Приходится носить с собой что-нибудь тяжелое, миз Блейк. Помогает держать равновесие, когда я бегаю.
Я не удержалась и рассмеялась. Он открыл дверь и пропустил нас. Затем запер ее за нами и пошел дальше по длинному белому коридору с запертыми с обеих сторон дверьми.
– Ждите здесь. Пойду посмотрю, готов ли ваш бойфренд к встрече.
– Он не мой бойфренд, – сказала я. Ответ вырвался автоматически, как будто стал уже безусловным рефлексом.
Мейден улыбнулся, открыл дверь в дальнем конце коридора и исчез за ней.
– Вы, миз Блейк , похоже, поладили с офицером Мейденом.
– Копы вообще любят понаезжать. Фокус в том, чтобы не принимать это близко к сердцу, и наезд вернется обратно.
– Запомню на будущее.
Я посмотрела на Белизариуса.
– В вашем случае это может не сработать. Вы адвокат, и к тому же – богаты.
– И явно не привлекательная женщина, – добавил он.
– Это тоже, но это как раз может сыграть с полицейскими против меня.
Белизариус согласно кивнул.
Все из той же двери показался Мейден. Он улыбался так, словно его только что хорошенько развлекли. Готова была поспорить, что мне это смешным не покажется.
– Я сказал Зееману, что для трахнутого извращенца у него на редкость симпатичная подружка.
– Спорю, что вы сказали не это, – заметила я.
Он кивнул.
– Я спросил, почему при такой сладкой попке у своей подружки, ему понадобилось кого-то насиловать.
– И что он ответил? – поинтересовалась я, изо всех сил стараясь не дать появиться на лице никакому выражению.
– Он ответил, что вы не его подружка.
Я кивнула.
– Вот видите, я же говорила.
Мейден открыл дверь шире, и махнул рукой, приглашая нас туда.
– Когда захотите выйти, позвоните в звонок.
Мы зашли, и, запирая за нами дверь, Мейден пожелал:
– Развлекайтесь.
Складывалось такое впечатление, что они заключили выгодную сделку относительно белой краски, так как и эта комната целиком, включая пол, была белая. Словно стоишь посреди вьюги. Двухъярусная кровать, решетка на маленьком окошке и даже туалет с раковиной были белыми. Единственным выдающимся цветом обладала решетка, которая образовывала трехстороннюю клетку. На противоположной от нас стороне сидел Ричард.
Скорее он полулежал на нижнем ярусе
Темно-коричневые брюки помялись из-за того, что в них спали. Он растянулся на койке во все шесть футов один дюйм своего роста. Рубашка туго обтягивала плечи и руки. С нашей последней встречи он накачался, и, если так пойдет и дальше, будет уже слишком мускулистым. Когда-то, самым большим для меня удовольствием было стянуть с него эту рубашку, чтобы посмотреть, что там под ней, разгладить руками широкую грудь и сильные руки. Но это было давно, а теперь у нас была целиком новая игра, в которой я ни при каких условиях не могла победить.
Ричард подошел к решетке и взялся за прутья руками.
– Что ты здесь делаешь, Анита?
Голос был не такой злой, как я боялась. Он звучал почти обычно, и напряжение где-то глубоко во мне чуть отпустило.
Белизариус предусмотрительно от нас отошел. Он сел за стол и принялся выкладывать из портфеля бумаги. Он старался выглядеть очень занятым и предоставить нам столько уединения, сколько мог. Очень мило с его стороны.
– Я узнала, что ты в беде.
– Так что сразу примчалась меня спасать? – спросил он. Твердый взгляд темно-карих глаз изучал мое лицо. Волосы упали на глаза. Он убрал их назад знакомым до боли движением.
– Я приехала, чтобы помочь.
– Мне не нужна твоя помощь. Я ничего не сделал.
Вмешался Белизариус:
– Вас обвиняют в изнасиловании, Мистер Зееман.
Я повернулась и посмотрела на него.
– Я думала, в попытке изнасилования.
– В ожидании вас я просмотрел дело. Получив разрешение Мистера Зеемана действовать как его адвокат, я получил доступ к документам. Анализ показал отсутствие спермы, но есть доказательства проникания. Этого достаточно, чтобы выдвинуть обвинение в изнасиловании.
– У меня никогда не было с ней сношений, – сказал Ричард. – Я не заходил так далеко.
– Но ты действительно с ней встречался, – сказала я.
Он посмотрел на меня.
– Да, встречался.
В голосе начали зарождаться нотки гнева.
Я не стала продолжать. Я бы тоже была злая, если бы попала за решетку по ложным обвинениям. Черт, да если бы даже и совершила преступление.
– Проблема, Мистер Зееман, в том, что без образцов спермы, вы не можете однозначно доказать, что не принуждали миз Шаффер. Если эта улика сфабрикована, то сделано это хорошо. Вы встречались с этой женщиной более одного раза. Она ушла с вами и вернулась избитая, – он полистал дело. – Имел место вагинальный отек, она была заплакана. Если ее и не изнасиловали, то все равно обошлись грубо.