Голубая роза. Том 1

Страуб Питер

— Мой дедушка и Гетц завернули тело Джанин Тилман в старые занавески, погрузили в лодку и опустили в воду на середине озера. Потом они, наверное, отмыли доски купальни. На следующее утро дедушка отнес мою мать к Барбаре Дин, а сам вернулся в дом Гетца и провел четыре дня и ночи в комнате для гостей, ожидая, что же произойдет дальше. Гетц носил ему из клуба еду. Все знали, что Глен собирался во Флориду, и решили, что он просто уехал туда на следующий день после вечеринки.

— А когда я поехал к нему в Майами, Глен был уже там и ждал меня, — сказал

фон Хайлиц.

Том снова посмотрел на статью, сообщавшую о его смерти.

— О, Боже! — воскликнул он. — Ведь дедушка все равно узнает, что я не погиб во время пожара. Меня видели Лангенхаймы, и Спенсы тоже знают, что я выбрался из дома живым.

— Когда они прочтут, что огонь «унес твою жизнь», то решат, что ты умер в больнице. От отравления угарным газом умирает гораздо больше людей, чем от огня. Так что, боюсь, ты все-таки мертв.

— Какое облегчение!

Фон Хайлиц улыбнулся.

— А теперь расскажи мне, что случилось с Гетцем.

— После того, как вы поговорили с ним в клубе, он поспешил домой, чтобы сообщить моему дедушке, что вы обвинили его в убийстве. В любом случае его можно было считать соучастником. Как только Гетц сказал Глену, что вы считаете его убийцей, Глен понял... — Том вспомнил вдруг слова Билла Спенса, который уверял его, что его дедушка решает все проблемы, не вставая с кресла, и по телу его пробежала дрожь. — Он понял, как решить все свои проблемы.

— Глен сбил Гетца с ног, придушил его, потом перебросил через стропило катушку с леской и, накинув петлю на шею бесчувственного Гетца, резко поднял его тело. Неудивительно, что леска почти перерезала Гетцу горло. Затем Глен несколько раз выстрелил в меня — просто для того, чтобы замедлить мои передвижения, забрал свои вещи и отправился в дом Барбары Дин, чтобы забрать Глорию.

— И вы знали все это, когда я пришел к вам в дом в первый раз? — спросил Том.

— И да, и нет. Когда я перестал отлучаться с Милл Уолк, я нашел время навести кое-какие справки о собственности Антона Гетца. Одна фиктивная компания вывела на другую, акциями которой владела фирма «Милл Уолк констракшн». Глен мог бы придумать более запутанную схему, но ему никогда не приходило в голову, что кто-то станет копать так глубоко. Теперь, когда я знал, что Гетц работал на Глена, мне пришло в голову, что он вполне мог прятать его у себя в доме и носить ему из клуба еду. Тем более что Гетц велел миссис Трухарт не заходить в комнату для гостей.

— Но вы ничего не говорили мне о своих сомнениях, — сказал Том. — Просто изложили факты.

— Это правда. Я рассказал тебе только то, что точно знал сам.

Несколько секунд они внимательно смотрели друг на друга через стол, затем Том улыбнулся старику, фон Хайлиц ответил на его улыбку, а Том, не выдержав, громко рассмеялся.

— Так вы передали мне это дело!

— Да, передал, — подтвердил старик. — И ты принял его.

— Но вы ведь не думали, что я действительно попаду на Игл-лейк.

Фон Хайлиц покачал головой:

— Я думал, что

мы еще несколько раз мирно побеседуем на эту тему, я наведу тебя на мысль, что Гетц работал на твоего дедушку, а дальше все на время останется как есть, — фон Хайлиц продолжал улыбаться. — Но ты оказался куда разговорчивее и куда энергичнее, чем я надеялся. И это чуть не стоило тебе жизни. Я рад, что ты способен смеяться над этим.

Том слегка наклонился вперед.

— Это трудно объяснить, но теперь все стало вдруг абсолютно ясно. Мы разговариваем около двадцати минут, а я уже ясно вижу, что произошло много лет назад, словно кто-то положил передо мной график, в котором наконец встали на место все точки.

— Я понимаю тебя, — сказал фон Хайлиц. — Наступившая вдруг ясность всегда немного опьяняет.

— Единственное, чего мы не знаем, — продолжал Том, — Это почему все это произошло. — Он откинулся на спинку стула и прижал руки ко лбу, словно пытаясь поймать какую-то мысль, которая уже маячит на горизонте, но он пока не может ее разглядеть. — О чем говорилось в этих записках? Что такого знала о моем дедушке Джанин Тилман? Кем считала его? Может, она знала, что Глен Апшоу убил свою жену и фальсифицировал ее самоубийство? Может, редактор газеты был прав?

— Но разве в этом случае она стала бы писать: «Тебя пора остановить — это продолжалось слишком долго».

— Вполне возможно, — сказал Том.

— Я видел тело Магды Апшоу одновременно с Четом Гамильтоном. То, что он принял за ножевые ранения, было следами от крючьев и драг, которыми доставали тело из воды.

— Так вы думаете, она действительно совершила самоубийство?

Старик кивнул.

— Но я не знаю, почему она его совершила. Ведь в одной из записок сказано: «Я знаю, кто ты». Может, Магда тоже узнала, кто он, и это оказалось для нее невыносимым.

— Она узнала, что он был мошенником. Ведь Глен с самого начала участвовал в грязных махинациях Максвелла Редвинга — он был у Максвелла в кармане, а Фултон Бишоп был в кармане у него.

— Все, что ты говоришь, вполне может быть правдой, только мы говорим сейчас о том времени, когда Глен Апшоу еще не знал Фултона Бишопа.

В голове Тома мелькнула новая мысль.

— Может, Глен изменял ей? С молодой женщиной? — он разочарованно застонал. — Но ведь Барбара Дин говорила мне, что самое большое, что позволял себе Глен Апшоу с молоденькими девушками, — это ужин в каком-нибудь людном месте, где все могли бы их видеть.

— Даже если бы Глен спал с этими девушками, не думаю, что это так взбудоражило бы Джанин Тилман. И уж, конечно, Глен не пошел бы на убийство, чтобы сохранить это в тайне.

— Конечно нет, если он даже появлялся с этими девушками на людях, — признал Том.

Старик вытянул ноги и ослабил узел галстука.

— Мы можем использовать секрет Глена Апшоу, не зная, в чем он состоит, — сказал он.

— Но как?

Фон Хайлиц встал, при этом колени его хрустнули, и лицо перекосила гримаса боли.