Голубая Сфера
Шрифт:
– У вас теперь несколько планет?
– Можно сказать, что у нас сейчас полгалактики.
– Ответила Ирса.
– Хотя, это понятие довольно относительно. Мы можем сказать, что Фермина принадлежит нам. Это так и есть. Так же как она принадлежит тебе и другим существам, живущим здесь. Суть в том, что война на Ренсе заставила крыльвов лететь в космос. Они полетели и разлетелись в разные стороны. А раз в разные стороны, то и на разные планеты. Одни поселились на одних, другие на других и так далее. Вот и получилось
– Но вы там правите или нет?
– Фу ты, черт.
– Произнесла Ирса.
– Нет, Мили. Править планетами это самое последнее дело для нас. Существует выбор между властью и свободой. Крыльвы выбирают свободу. Нас слишком мало, что бы чем-то править. Есть только одна планета, где действительно правят крыльвы. Но там попросту никого и нет кроме крыльвов да динозавров.
– Поэтому вы мне и сказали те слова о динозавре?
– Улыбнулась Мили.
– Вообще-то нет. Ты так и будешь сидеть в своем кресле?
– Вообще-то я не только в кресле. Я продолжаю управлять всем комплексом.
– Н-да.
– Проговорила Ирса.
– Вот это и называется зависимостью от власти. У тебя она буквальная. Ты властвуешь над всем своим комплексом, но из-за этого ты не свободна.
– А что мне тогда делать?
– Крылев на твоем месте бросил бы все.
– Ответила Мари.
– В крайнем случае, оставил бы все кому-то. Для нас высшими ценностями являются свобода и жизнь. А власть и материальные блага это не стоит жизни или свободы. Впрочем, это не значит, что нам никогда не требовались власть или материальные блага. Мы используем их для каких-то своих целей. Но сами по себе они не могут быть целью для крыльвов.
– Но в мире людей невозможно жить без денег.
– Сказала Орнага.
– В этом ты права.
– Ответила Ирса.
– И здесь у крыльвов есть нечто, чего нет у людей. У нас есть знания и способности, с помощью которых проблема денег очень легко решается. Некоторые вещи в нас присутствуют с рождения, а люди принимают это за талант или гениальность. Впрочем, ты должна понимать, что у разных существ различны и способности. Помнишь, как мы учили ваш язык?
– Как?
– Мы выучили его за один день, а потом сказали тебе, что разыграли его незнание.
– Господи, я и забыла об этом.
– Ответила Мили.
– Вы тогда еще что-то говорили о считающих машинах.
– А что мы тогда говорили о них?
– Спросила Ирса у Мари.
– Мы искали о них информацию и ничего не нашли.
– Тогда их у нас не было.
– Сказала Мили.
– Но сиганули вы с этими машинами так, что любой дентриец позавидовал бы.
– У дентрийцев было нечто подобное несколько сотен лет назад. Был завод 'Старлайт' на Дентре.
– Старлайт?
– Удивилась Ирса.
– Да.
– Чей он был?
– Хозяевами были Мария и Джек Старлайты.
–
– Вы их знаете?
– Не знаем, но примерно знаем откуда они могли взяться. Старлайт это Звездный Свет.
– И откуда они?
– Из другой галактики.
– Тогда мне все ясно.
– Что?
– Они за год построили завод, освоили высочайшую технологию, какой дентрийцы не знали, а затем завод взорвался из-за какой-то диверсии. Стралайты улетели на Андерн и пропали навсегда.
– Не удивлюсь, если ими были хийоаки или лайинты.
– сказала Мари.
– Хийоаки? А это кто?
– Хийоаки похожи на лайинт. Но их развитие значительно выше. Мы даже не знаем у кого оно выше у хийоаков или у крыльвов. В одном они лучше, в другом мы. Но характеры у нас очень разные.
– И на сколько?
– Это сложно сказать словами. У нас разные законы. Некоторые наши законы им не нравятся, а нам не нравятся их.
– Вы, случайно, не воюете с ними?
– Не-ет. Воевать нам, Мили, все равно что играть с огнем на бочке с порохом. Нам нельзя воевать.
– Тогда, вам надо договориться с ними.
– Пока это невозможно.
– Почему?
– Потому что нет постоянных контактов. Мы с ними встречались. Даже жили вместе несколько лет. Но официальных связей между крыльвами и хийоаками нет. Есть только личные. А они, как понимаешь, погоды не делают. Были и напряженные моменты и нормальные. На сколько я знаю, нам известно об их галактике больше чем им о нашей.
– Но вы стараетесь найти эти контакты?
– Миу Раурау это хийоак, Мили. Мы ее ищем.
– И на нашей планете вы искали ее?
– На вашей планете не было условий для подобного поиска. А когда началась война, он стал и вовсе бессмысленным. Мы не могли объявить о себе на весь мир.
– А что это даст?
– Она нас знает и сможет найти, если она здесь.
– А что потом?
– Потом будем решать что потом. Вот ты знаешь что ты будешь делать со своими годами? Ты ведь фактически бессмертна теперь. Ты это понимаешь?
– Да. Я думала об этом. В машине я могу существовать сколь угодно долго, пока есть чем заменять элементы.
– Вот и считай. Ты бессмертна. Что ты будешь делать? До конца своей жизни строить машины?
– До какого конца?
– Вот именно, Мили. Нет конца, значит нет смысла ставить определенную цель. Ты что-то делаешь и живешь этим. Потом делаешь что-то еще и еще. И так всегда. У тебя есть лишь один выбор. Выбор стратегии действий. Ты выбираешь себе систему ценностей и действуешь по ней. Скажи, что ты сделаешь с людьми, если они решат разрушить весь твой комплекс?
– Я не знаю. Я буду просить их не рушить его. Хотя, сейчас, я уже могу прожить без него, если вы оставите мне это тело.