Голубка в Вороньем логе
Шрифт:
Он вздохнул и повернулся. Этот взгляд мне не забыть никогда: напряженный, тревожный и вместе с тем вдохновенный.
– Сегодня ты пришла на самом деле, - продолжил Степка.
– Но прогоняешь меня и не позволяешь коснуться.
– Было бы гораздо хуже обманывать тебя, - призналась я.
– Есть человек, который притворялся, что любит, пытался выдать желаемое за действительное. Но сделал только хуже себе и своей избраннице. Не хочу повторять его ошибку. Поищи еще, наверняка найдется женщина, которая ответит взаимностью. И тогда ты порадуешься, что не связался со мной.
– Попробую, -
– Мне нужно идти, - сообщила я.
– В этой комнате есть потайной ход, но тебе лучше его не видеть. Будь добр, отвернись и сосчитай до двадцати.
Глава 18
Корбл
Истинное безумие - ночь напролет прятаться в саду и наблюдать за окнами гостя. Но Корбл не мог поступить иначе. Он должен был убедиться, что не ошибся. Терзал себя мыслями, точно насыпал пригоршни соли в незаживающие раны. Не чувствовал холодного ветра, не видел идеально округлого диска луны. Превратился в монумент, возведенный в память о великой любви.
Ночь подошла к средине. Гость не загасил свечи и долго метался по комнате. Но усталость все же взяла свое и заставила светловолосого поклонника Валерии забыться сном.
– О, нет!..
– вскрикнул Корбл.
Из спальни Фреджи вылетела белая голубка. Взмахи ее крыльев были тяжелыми, точно у больной. Или непривыкшей летать.
Но вот голубка нашла нужное окно. Не испугалась решеток и пробралась в спальню гостя. Обернулась и закуталась в длинный плащ. Растолкала парня.
– Как же ты могла, - покачал головой Корбл.
– А я так хотел тебе верить... Валерия!
Ее имя он произнес с надрывом, будто умирающий. Даже обращения не доставляли магистру ордена проклятых столько боли. Видеть, как твоя любимая приходит в спальню другого, беседует с ним, касается - невыносимая пытка. Ревность пожирала сердце, затмевала разум, высасывала саму жизнь.
В тот миг Корбл возненавидел способности оборотня. Как бы он хотел ослепнуть и не видеть, как милуются эти двое.
Валерия поднялась и оголила плечо. Склонила голову, что-то сказала. Степка согласно кивнул и затушил свечу. Рассмотреть, что случилось дальше, не помогло даже воронье зрение. Однако воображение Корбла восполнило этот недостаток с лихвой.
Покачиваясь, будто пьяный, магистр дождался, пока голубка вернется в спальню Фреджи. И лишь после этого отправился в замок. Вызвал в кабинет брата, мать, Джереона и начальника стражи.
– Немедленно схватить Габи и запереть в мыльне!
– объявил приказ.
– Не выпускать ни под каким предлогом. И ни в коем случае не верить ни одному ее слову.
Фреджа переглянулась с Райнером. Все казались не просто удивленными, скорее, испуганными. Давно не видели они Корбла таким злобным и вместе с тем расстроенным. Магистр выглядел так, будто был не оборотнем, а ожившим мертвецом. Его глаза казались продолжением бездны, движения утратили былую быстроту, а руки - твердость. Что могло случиться за одну ночь?
– Не хочешь объяснить, почему принял такое решение?
– спросил Райнер, рискуя нарваться на гнев магистра.
–
– Может быть, позднее, когда приду в себя. И решу, как поступить.
Сказав это, он повернулся к Джереону и отдал новое распоряжение:
– Разбуди гостя, через десять минут пусть будет готов к отъезду. Я лично прослежу, чтобы он покинул Вороний лог. Навсегда, - голос Корбла походил на шипение змея. Как бы он ни пытался сдержаться, сердечная боль прорывалась наружу.
– Передай Джерту, чтоб подготовил машину.
Джереон и начальник стражи отправились выполнять поручение. Фреджа выскользнула за дверь и прислонилась к стене. Решила, что ее старший сын сошел с ума. Такое случалось с проклятыми рыцарями. Увы, довольно часто. Именно поэтому на всех окнах в замке были решетки, а семейную библиотеку держали под замком. Не все книги, наследие предков, несли в себе зерно истины и добра. Числились среди них и такие, что способны довести неподготовленного до помутнения рассудка. Увы, в поисках лекарства от проклятия рыцари «Корвус Девотус» испробовали все методы, даже запрещенные.
Райнер попытался вразумить брата:
– Не понимаю, чем тебе навредила Габи. Хорошая старушка, добрая и исполнительная. Хотя и немного взбалмошная...
– Вот и хорошо, что не понимаешь, - отозвался Корбл.
– Иди, и не вздумай приближаться к «хорошей старушке».
– Ты знаешь о ней что-то, чего не знаю я?
– охнул Райнер.
– Правда так страшна, что ты не делишься ею с комтуром и братом?
Корбл положил руку на плечо Райнера:
– Не знаю, сможешь ли ты перенести правду. Мне известно, как ты относился к Катерине. Потому не хочу наносить новый удар. Будет лучше, если ты никогда не узнаешь правды о таинственной незнакомке. Об одном прошу: не печалься, если она перестанет появляться в Красном лесу.
– Ты бредишь, брат, - испуганно проговорил Райнер, направляясь к выходу.
– Но я обязан подчиняться приказам магистра.
Корбл остался один. Долг чести приказывал ему судить Габи, но отравленная любовью душа все еще сомневалась. И все же магистр дал себе зарок: если Валерия еще раз попытается проникнуть в лог или нанести вред его обитателям - он не сможет остаться в стороне. И не станет укрывать ее преступления.
Спустя час черный «Мерседес» мчался по красному лесу. Магистр ордена «Корвус Девотус», его верный помощник и гость покидали Вороний лог.
Корбл долго молчал и только когда густой туман остался позади, предупредил Степку:
– Больше не приезжай в замок, стражи тебя не пропустят. И не пытайся вновь встретиться с ведьмой. Она не женщина, а злобный демон. Ее любовь ведет к погибели.
Степка нахмурился. Не сразу понял, о ком говорит хозяин замка. Потом вспомнил о странном сне и вздрогнул. Столько странностей за один день - это слишком. Валерия права, ему не понять этих людей и того, что движет каждым их шагом.
– Вообще, я был бы не против, чтобы она приходила каждую ночь. Так искренне и страстно отдаваться может не каждая женщина. Такие штуки вытворяла...
– Степка замечтался, и по лицу его растеклось удовольствие. Сон был таким реальным и никак не хотел забываться.
– Слушай, а ты откуда узнал?