Голубой молоточек. Охота за сокровищами
Шрифт:
— Никогда.
— А вы не ожидаете получить от него какую-нибудь весточку?
— Не знаю. — Она наклонила голову немного набок, напрягая мышцы шеи. — Этот разговор причиняет мне боль.
— Очень сожалею.
— Зачем же вы его продолжаете?
— Пытаюсь выяснить, существует ли какая-то возможность того, что убийцей Пола Граймса был ваш муж.
— Это абсурдная мысль. Абсурдная и отвратительная.
— Кажется, Граймс был иного мнения. Перед смертью он назвал имя вашего мужа.
Она не упала в обморок, но казалось, была
Рико отворил дверь, толкнув ее плечом, и вошел в комнату. Он был очень крепкого телосложения и с трудом помещался в маленькой гостиной.
— Что здесь происходит?
— Ничего, — отозвалась миссис Чентри. — Пожалуйста, Рико, уйди.
— Он на вас напал?
— Нет, нет. Но я хочу, чтобы вы оба ушли. Пожалуйста.
— Вы слышали, что она сказала? — обратился ко мне Рико.
— Вы ведь также слышали. Мне необходимо поговорить с миссис Чентри по одному делу. — Я посмотрел на нее: — Вы не хотите узнать, что сказал Граймс?
— Наверное, я должна это выслушать. Рико, оставь нас одних, ладно? Все в порядке.
Рико явно не был убежден в этом. Он бросил на меня грозный и одновременно обиженный взгляд, как маленький мальчик, которого ставят в угол. Он был очень высокого роста, и на взгляд тех, кому нравятся мужчины с яркой внешностью, мог сойти за красавца. Мне невольно пришла в голову мысль, не принадлежит ли к таковым и миссис Чентри.
— Прошу тебя, Рико. — Это было сказано тоном хозяйки злого сторожевого пса или ревнивого жеребца.
Рико удалился из комнаты, и я закрыл за ним дверь.
— Он давно работает у меня, — пояснила миссис Чентри. — И был сильно привязан к моему мужу. Когда Ричард ушел, он перенес свою привязанность на меня. — Разумеется, — отозвался я.
Она слегка порозовела, но предпочла не развивать эту тему.
— Вы собирались мне сообщить, что сказал перед смертью Пол Граймс.
— Действительно. Он явно принял меня за вашего мужа и сказал: «Чентри, оставь меня в покое». А потом добавил: «Я знаю тебя, сукин сын». Естественно, я сделал из этого вывод, что, может быть, человеком, избившим его до смерти, был ваш муж.
Она опустила ладони, открыв бледное, усталое лицо.
— Это невозможно. У Ричарда не было агрессивных наклонностей. Пол Граймс был его близким другом.
— Я похож на вашего мужа?
— Нет. Ричард был значительно моложе… — Она внезапно замолчала. — Но теперь, конечно же, он значительно старше, ведь так?
— Все мы стареем. Прошло двадцать пять лет.
— Да. — Она склонила голову, словно внезапно почувствовав тяжесть этих лет. — Но Ричард вовсе не был на вас похож. Возможно, только его голос немного напоминал ваш.
— Но Граймс принял меня за Ричарда Чентри прежде, чем я заговорил. Я вообще не сказал ему ни слова.
— И что же это доказывает? Пожалуйста, уходите, прошу вас. Я очень тяжело это пережила.
Она вышла в столовую. Вскоре я последовал ее примеру. Миссис Чентри и Рико, наклонившись друг к другу, стояли возле уставленного свечами стола и о чем-то вполголоса разговаривали.
Я почувствовал себя незваным пришельцем и подошел к окну. Вдали видна была пристань. Переплетение мачт и канатов напоминало белый зимний лес, полный суровой красоты. Отражавшиеся в стекле огоньки свеч мигали вокруг отдаленных мачт, словно электрические разряды.
X
Я вернулся в большую гостиную. Артур Плэнтер, знаток искусства, стоял возле одной из стен и вглядывался в висевшую на ней картину. Когда я обратился к нему, он не обернулся и не ответил, лишь немного распрямил свою высокую, худощавую фигуру.
Я повторил его фамилию:
— Мистер Плэнтер!
Он неохотно отвернулся от портрета какого-то мужчины:
— Чем могу служить?
— Я частный детектив…
— В самом деле? — Ни на его худощавом лице, ни в выцветших, сузившихся глазах я не заметил ни малейшего интереса.
— Вы знали Пола Граймса?
— Не могу сказать, что я его знал. Мы заключили несколько сделок, очень немного. Мистер Плэнтер скривил губы, словно воспоминание об этом имело горький привкус.
— Больше вы уже не сможете их заключать, — сказал я в надежде, что потрясение сделает его более разговорчивым. — Сегодня вечером он убит.
— Я значусь в списке подозреваемых? — равнодушным, скучающим тоном осведомился он.
— Пожалуй, нет, В его машине найдено несколько картин. Не хотите ли осмотреть одну из них?
— С какой целью?
— Может быть, вам удастся ее опознать.
— Хорошо… — с тем же скучающим видом произнес он. — Хотя я бы предпочел разглядывать вот это. — Он указал на висевший на стене мужской портрет.
— Кто это?
— Как вы не знаете? Это Ричард Чентри… его единственный автопортрет.
Я взглянул на картину внимательнее. Голова мужчины немного напоминала львиную; у него были темные растрепанные волосы, густая борода, частично прикрывавшая мягкий, как у женщины, рот, и глубоко посаженные глаза изумрудного цвета. У меня было такое ощущение, что он излучает силу.
— Вы его знали? — спросил я Плэнтера.
— Как нельзя лучше. В определенном смысле я был одним из тех, кто открыл его.
— Вы полагаете, он жив?
— Не знаю. Искренне надеюсь, что да. Однако, если он жив и продолжает творить, то во всяком случае не показывает свои работы.
— Какие у него могли быть причины, чтобы исчезнуть вдруг таким образом?
— Не знаю, — повторил Плэнтер. — Думаю, он был человеком, переходившим из одной фазы в другую наподобие луны. Возможно, он достиг конечной фазы. — Он окинул взглядом оживленную гостиную, глядя с легким презрением на остальных гостей. — Картина, которую вы мне собираетесь показать, его произведение?