Голубя тебе на грудь
Шрифт:
Барре Камрон молчал, равнодушно разглядывая небогатый интерьер. Тавис раздраженно притопывал босой ногой, гадая, когда ж тот соблаговолит пояснить цель визита. Постепенно недовольство сменилось тревогой: в голову приходил только один ответ, зачем салуму могло потребоваться заявиться к человеку на ночь глядя, да еще и открыв дверь отмычкой. Он же не посмеет?.. У работников "Мирлы" иммунитет!.. Мужчина медленно поднялся с кресла. Если незваный гость действительно пришел его забрать, то владелец квартиры
– Уполномоченный Камрон, - как можно тверже проговорил Тавис Давиот, стараясь выглядеть уверенно.
– Что вы хотите?
Оружейник постоял еще несколько секунд, потом неспешно тронулся с места и пошел к двери. Собачонка, заметив, что ее хозяин собрался уходить, засеменила следом. Замерший на месте владелец квартиры проводил их недоуменным взглядом. Щелкнул замок - ночной посетитель потрудился за собой запереть. Убедившись, что, похоже, нежданный визит этим и ограничится, Тавис Давиот с облегченьем вздохнул, плюхаясь обратно в кресло. Нашарил рукой недопитую бутылку вина.
– Ну и что это было?
– думал он, прикладываясь к горлышку.
– Нет, вот что это такое было?!
***
Барре Камрон сосредоточенно шагал по городу. Салумам нет дела до обычных людей - о чем можно говорить с рабочим материалом? А "Мирла" - организация, следящая за каждым шагом оружейников, подавляющая их, унижающая самим фактом своего существования. Враждебная. В "гнезде" бы мужчину, мягко говоря, не поняли, если б узнали, ради чего он поехал в Обхарнайт. Однако тот не мог не попрощаться со своим напарником. На всякий случай.
***
– Любимое блюдо?
– Жареные с луком грибы. Только лук должен быть порезан крупно, чтоб его было легче выковыривать, - Айрел лежал на кровати, закинув ногу на ногу, и позевывал.
Шел пятый день, как из него начали делать Кадара.
– Верно, - Кеане, сидя на подоконнике, внимательно проглядывал свои записи - он тщательно конспектировал все Тришины рассказы о невинно убиенном княжиче и его окружении. Девушка таки купила ему новую нарядную тетрадочку.
– Что с домашними животными?
– Собака, - снова зевнул бард, переворачиваясь на бок.
– Как звали, что случилось?
– Это была прелестная зверушка, - вещал бард с наигранной ностальгией в голосе.
– Мой верный друг и товарищ по имени Сельги. Белый с коричневыми ушами и пятном на брюхе. Он погиб под колесами кареты кого-то из прибывших на, не помню за давностью лет, какой праздник гостей. Ревел неделю, - музыкант выдернул из подушки перо.
– Я, а не пёс, - добавил он, соображая, что его фраза звучала несколько двусмысленно.
На стуле в уголке сидел скучающий Рафферти - ждал, когда Айрел освободится
– С игрушками что?
– Кеане прикрыл тетрадь и потянулся, разминая затекшую спину.
– Ну, была деревянная лошадка. Однажды я пытался накормить ее кашей и так изгваздал, что бархатное седло пришлось менять. Еще солдатики...
– Какого цвета была лошадка?
Бард задумался, напрягая память.
– Коричневая, - ляпнул он на удачу.
– Не правильно. Черная. Дальше.
Рафферти глубоко и громко вздохнул, напоминая о том, что не просто так тут сидит.
– Слушай, иди пока на улице погуляй, - посоветовал Айрел, порядком уставший от намеков разной степени прозрачности со стороны мальчишки.
– С ребятами какими-нибудь поиграй, побегай.
Парнишка недовольно поджал губы и отвернулся.
– Ну, как у вас дела?
– спросила Триша, входя в комнату.
Красивая, наряженная, как на свидание, с прической и макияжем.
– Он не помнит цвет лошади, - "сдал" музыканта оружейник.
– Позор, - отозвалась девушка, стягивая кружевные перчатки.
– Сейчас переоденусь и вернусь, - опять ушла.
– Мы остановились на игрушках, - напомнил Кеане, снова утыкаясь в свои записи.
Мошенница явилась спустя полчаса, умытая, надевшая повседневное платье, собравшая волосы в простой крендель без признаков изысканности. Мальчишку уже три дня как перестали выгонять с важных разговоров, решив, что он в любом случае всё узнает и даже будет вынужден участвовать в грядущих событиях. Вначале тот гордился оказанным доверием, однако очень быстро понял, что ничего интересного на этих советах не говорилось, поэтому чаще всего молча сидел в углу, дожидаясь их окончания - торчать в соседнем номере в гордом одиночестве было еще скучнее.
– Я уже расспросила всех, кого могла. Даже в торговый дом Карза наведывалась. Ничего принципиально нового. Мне кажется, ловить в Гединоре нам больше нечего. Разве что ждать, что нам случайно попадется человек, близко знакомый с нашим пациентом, если таковые в этом городе вообще водятся - у меня закончились идеи, как его найти сознательно, - девушка присела на кровать, потеснив лежавшего на ней барда.
– К тому же, боюсь, оставаться здесь опасно: это ж твой родной город, тебя здесь будут искать в первую очередь.